Шел 1999 год, я третий месяц находилась в Латинской Америке. Небольшая, но очень разнообразная по своим природным условиям страна была непривычна мне как городскому жителю своим гигантским горным плато с многочисленными растительными плантациями, высокими водопадами, еще и традициями местных жителей. Я работала исполнительным директором компании «Легендо», которая занималась выращиванием и первичной переработкой растительного сырья для фармацевтической промышленности, а также производством кофе. Мой давний друг владел этой компанией, сам постоянно проживал в Москве, поэтому наши доверительные отношения позволили мне самостоятельно развивать «Легендо», осуществляя оперативное управление, и высылая раз в квартал Дмитрию, так зовут моего друга, отчеты по результатам работы.
К счастью, языкового барьера для меня в этой стране не существовало, так как я учила испанский язык в институте и изначально органично его воспринимала, он выучился, можно сказать, естественным образом. Английский и французский мне приходилось изучать более упорно, но я также неплохо ими владела. По профессии я экономист, а иностранным языкам в моем образовании уделялось высокое внимание потому, что училась в институте международных отношений.
В Латинскую Америку я приехала не ради карьеры или каких-то особых заработков, к сожалению, я просто сбежала на определенное время от ситуации, которая сложилась в моей личной жизни.
В Москве остались два моих сына вместе с моим мужем Виктором, с которым мы договорились, что время моего пребывания в Латинской Америке не превысит одного года, и после этого либо я вернусь в Москву, либо он с детьми приедет работать и жить сюда. Я была очень благодарна своему мужу за бесконечное терпение, понимание и надежду, которые он проявил по отношению ко мне в сложной жизненной ситуации и отпустил одну на целый год на край света. А этому предшествовали, конечно, особые события.
Мой брак с Виктором был вторым, в первый раз я вышла замуж очень рано, в восемнадцать лет.
С Александром я познакомилась, учась на первом курсе института, он учился на втором курсе и был на три года старше меня, так как до поступления в институт служил в армии. Крупные очки и серьезное выражение лица делали его внешне несколько более взрослым, чем он был на самом деле. Его не смущало, что на каблуках высотой одиннадцать сантиметров я становилась выше его, наверное, это даже льстило его самолюбию. Меня привлекала его интеллектуальность и правильная манера общения, в силу чего возникала уверенность в его высокой надежности, еще он сильно ассоциировался у меня с романтикой жизни в арабских странах, так как много рассказывал о прожитых там годах вместе со своим отцом дипломатом и матерью. Его папа умер три года назад в связи с внезапным острым заболеванием. Это было тяжелейшим ударом для их семьи, состоявшей из мамы, бабушки, Александра и его сестры, бывшей моложе брата на девять лет. Я тоже сильно сочувствовала Александру, так как знала, что такое смерть отца, мой папа скончался, когда мне было тринадцать лет. От Александра веяло чем-то не совсем привычным, поэтому я с радостью окунулась в это незнакомое, также пользуясь возможностью выйти из опеки своей мамы. После свадьбы, которая состоялась летом по окончании первого курса, я переехала жить в семью Александра, и так оказалась в новом для себя мире, в который искренне старалась вжиться, чтобы ощущать его своим.
Мать моего мужа Вероника Александровна была своеобразным человеком: частые внешние проявления любви к своим детям сочетались у нее с некоторой отстраненностью от их личной жизни, а также с прижимистостью. Вероника Александровна часто воспринимала их проблемы как надуманные, а возможно, не хотела говорить по душам. Но так было только с моей точки зрения, сами же Александр и Анюта – так звали сестру мужа, считали свою маму самым добрым и прекрасным человеком. Их бабушка была пожилая, но продолжала работать, чтобы помогать семье своей дочери. Она убиралась в организации, расположенной недалеко от дома, и вела домашнее хозяйство. Бабушка Анна была для меня ближе других членов семьи, конечно кроме Александра, хотя долго общаться с ней было утомительно. Она могла часами рассказывать об эпизодах своей жизни тридцати – сорока летней давности, которые то и дело всплывали в ее памяти и вызывали сильный эмоциональный отклик. Бабушка Анна как будто проживала свою жизнь еще раз, пропуская через себя давние события, чтобы проверить, так ли она к ним относится, как в те далекие времена. Она часто разговаривала сама с собой на кухне, когда не находила желающих с ней пообщаться, могла всплакнуть, будучи в этом процессе. Иногда бабушке удавалось залучить меня на кухню и сделать своим слушателем. Тогда, по меньшей мере, час мне надо было просидеть вместе с ней.
Я искренне пыталась вжиться в семью мужа. Мать Саши тоже пыталась принять меня как данность, однако глубинное непонимание друг друга у нас не уходило. Это передавалось Анюте, которая, к тому же, испытывала ревность ко мне из-за брата.
