Семь лодок приближалось к острову. Семь – по количеству невест. Семь пар глаз со страхом и тяжелым смирением одновременно смотрели на замок, который, словно черный гриф, громоздился на вершине скалы посреди острова. Ее подножие заросло кипарисами и туей, берег же был каменистым и в свете луны сиял холодным светом.
Никто из семи невест не мог отвести взгляда от замка – зубчатые стены, стрельчатые окна, многоярусные башни со шпилями. Молодые наследницы разорившихся дворянских семей, они знали, что ступив на этот остров, больше никогда не покинут его – никому из них не было пути обратно. И только у одной был шанс прожить дольше остальных…
Да-да, я о себе. И ведь не расскажешь же вот так в двух словах, как меня угораздило вляпаться в эту историю. А это, я вам скажу, целая история. Страшная! Из тех, которыми детишек пугают, чтоб они чужих людей боялись и выросли социофобами.
Посмотрите только на этих девиц в соседних лодках. Дрожат, как осиновые листочки, глазеют полными ужаса глазами на этот черный замок на вершине скалы, того и гляди сейчас в лодках начнется массовый падеж в обморок.
Но это без меня. Нет у меня желания в обморок хлопаться. Сроду овечкой быть не получалось, и уже поздно учиться, в мои тридцать восемь… Ой, да. Все время забываю, я же не в своем теле, и без сомнения сейчас выгляжу такой же овечкой, как эти.
Но характеру овечковость не пришьешь, уж пардон. Подумаешь, проклятие герцога косит невест налево и направо! Подумаешь, только одна из семи выживет! Подумаешь, и она после свадьбы в ящик сыграет! Напугали ежа голой жопой. Не на ту напали, у меня есть, что предложить взамен.
Ну, держись, Проклятый Герцог. Готовься к сюрпризу. Ты даже не представляешь, твоя светлость, какая ирония судьбы тебя ждет в моем лице.
Глава 1. СЕДЬМОЙ ЛЮБОВНИК
– Давай начистоту, – подперев руки в бока и глядя на меня осуждающим взглядом, сказала Лариса. – На каком мужике ты поняла, что на тебе лежит проклятие?
Лариска – как бы моя лучшая подруга. Как бы, да. Потому что никто не умеет так виртуозно выедать мне мозг чайной ложечкой, как она. А разве такого отношения ждешь от лучшей подруги, вот вы мне скажите? Конечно, нет! От подруг ждешь поддержки, правильно? А Лариска вот прямо сейчас, вместо того чтобы поддержать меня, в очередной раз читает мне мораль. На совесть давит.
Причина? Причина в моем новом любовнике.
Игорь появился в моей жизни месяц назад. Я сразу поняла, что нравлюсь ему. Впрочем, он и не скрывал. Зная о своей… тайной особенности… я сопротивлялась возникшему между нами влечению. Честное словно, вот не вру. Но Игорь был настойчив. Осада длилась месяц, и несколько дней назад крепость пала. Иными словами, я сдалась. И вот из-за этого Лариска теперь делает из меня злодейку.
– Ну ты скажешь… – издала неуверенный смешок я, отвечая на ее вопрос. – Как такое можно точно понять? Если бы мне кто-то сказал… А так я ведь до сих пор не уверена, одни предположения…
– На каком? – безжалостно напирала подруга.
У Лариски был редкий талант – припирать людей к стенке. До своего замужества она работала учителем начальных классов. Младшеклассники у нее по струнке ходили, а за глаза называли Владычицей Демонов. Я как от нее это впервые услышала, с тех пор и сама мысленно Лариску так называю.
Сдаваясь под напором, я прокашлялась и демонстративно отвернулась. Ответила, насупившись:
– На четвертом.
– А сколько у тебя их было? – продолжала припирать меня к стенке Лариса.
Я скривилась, помолчала из упрямства и нехотя выдавила из себя:
– Игорь седьмой.
– Нда-а-а-а, – с показным порицанием протянула подруга. – Ладно, с тремя ты не разобралась еще что к чему, сомневалась, верить не хотела. Но после четвертого уже все поняла. И все равно продолжала заводить отношения и подставляла головы ни в чем не повинных мужиков под Дамоклов меч.
– Что ты хочешь сказать? – надулась я, продолжая хмуро смотреть в сторону.
– Совести у тебя нет, Сусанка, – отрезала подруга.
– А что я должна была, по-твоему, делать? – повернувшись к ней, разозлилась я. – Поставить крест на личной жизни? Прозябать в одиночестве до самой старости? Подстричься в монашки?
Лариса скрестила руки на груди и твердо кивнула:
– Да. Даже если ты ни в чем не виновата, и несешь это проклятие, как наказание за грешки кого-нибудь из твоих предков или что-нибудь вроде этого, другие люди из-за тебя страдать не должны. Поняла?
– Значит, вот ты как думаешь? – нахмурилась я. – Мне казалось, ты моя подруга и желаешь мне добра, а ты… Предлагаешь мне всю жизнь в одиночестве жить? А ты сама-то пробовала?! Конечно, легко тебе на мою совесть давить! Ты же пять лет счастливо в браке: муж любимый, двое детей… Ты хоть знаешь, каково это – быть одной? Ты когда-нибудь себе представляла, что всю жизнь – всю-всю-всю, до самой глубокой старости! – проживешь одна? Конечно, нет! Зачем это тебе? Ты лучше мне это предложишь!
