Читать онлайн полностью бесплатно Миша Мезень - Негодникоры

Негодникоры

«Негодникоры» – дебютный сборник поэм и стихунов Миши Мезеня. Вошедшие в сборник стихотворения были отобраны из работ, написанных автором в период 2016–2021 гг.

Дизайнер обложки Васильева Екатерина


© Миша Мезень, 2021

© Васильева Екатерина, дизайн обложки, 2021


ISBN 978-5-0055-3691-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Поэмы

Негодникоры

Запереть человека легко,
Как заставить бумагу вспыхнуть,
Посадить под замок существо,
И все в нем начинает дрыхнуть.
Дней и ночей не бывает без окон,
А без часов жизни нет и минутам,
Отсутствуют цели, когда нет дорог.
Как в пламя бумага – чел в стены окутан.
Бумага сгорает, и нету ее,
Остатки будут лишь миг стыть,
Запереть человека легко,
Но возможно ли снова выпереть?
Он сгорит, не останется чувств,
И сойдет на своей остановке с ума,
Мир не заметит, мир – это куст,
Человек-лепесточек упал.
Падать придется громко,
Без танцев и колыханий.
Лежать на траве одиноко,
Ждать, пока не завянет.
Но если разом пару лиц
запереть и оставить без света,
То помощью служит каждый лист,
И вместе они уже ветка.
Не дойдет коллектив до расстройства,
И продолжат те жить и мыслить,
Так в нашей истории троицу
В конце будет шанс выпереть.
Дом стоит, ему не жалко
комнат под любые надобны,
Трех героев случай запер,
Этаж третий, сектор западный.
Два брата-близнеца,
и одна их жена двугрудая.
Просто растили ее два отца
И мать одна ебанутая.
Пламя сильных перемен
захватило стойкий мир,
Чтобы выжить, будь не смел,
Будь заложником квартир.
Теснотою стены душат,
Потолок к себе не тянет,
Воют трое, эхо глушит,
Хорошо, у них дитя нет.
Ира, Виктор, Лось,
Сидят, стоят, кривляются,
Личностная приторность
в закрытках выражается.
День сурка. Какой по счету?
Сбился таймер, злился Лось.
Позабыл он, как давно тут
Проживанье началось.
День сурка. Сурок и Виктор.
Пушистый такой, оброс, да и рад,
Все грызет. Сопит он тихо.
По выходным просит тост и вина.
Ира-двугрудка устать не смогла.
День сурка. Счастлива, мужа ведь оба живых тут.
Быть в заточении – проблема не так велика,
Проблем нет вообще, замечательно лижут.

Какой-то день какого-то месяца

Виктор
Зуб даю! Вчера по траве
нагло и долго гулял силуэт.
Не могло померещиться мне!
Вот вам крест, родня, вот пируэт!
Наблюдал я за ним, пока грыз,
Ту еду, что жена мне клала в рот.
(Кричит в пустоту.)
ЭЙ! СИЛУЭТ! ПОКАЖИСЬ!
КАК ТЫ ВЫШЕЛ НА ТРАВКУ ЗА БОРТ?
(Снова к собеседникам.)
Как же он продержался?
Не погиб и ходил он без страха.
Тень его, словно форма для танца:
На траве все резвилась, как птаха.
То росла, то до уровня пня уменьшалась,
И бывало, как птица, летала,
И бежать, и резвиться старалась,
Но почему-то и ковыляла.
Но ведь столько свободы,
Зачем он так с ней поступал?
Ковылял не спеша по природе.
Я б по ней трое суток бежал.
Ира (перебивая Виктора).
Все на язык бегуны-добровольцы,
Но помнится мне наша жизнь вне квартиры:
Ты просто лежал, без какой-либо пользы,
И в ряд собирал на смартфоне сапфиры.
Виктор (удивленно выронив орех изо рта).
Что я слышу за чушь?
Ты точно уверена в буквах своих?
Раньше я и подумать не мог ничуть,
Что придется ТАК мир ценить.
Да, природы дары и придумки людей
я, как каждый из нас, юзал активно,
Кто ж мог представить себе, что теперь
я вдруг истоскуюсь по прежнему миру.
Как не знал, что нас всех запрут тут,
Ровно так же и мир не ценил я,
Расслаблялся и был не за труд крут,
А сейчас я б трудился под стрелами ливня!
Ну а тот силуэт послабленья давал,
Как возможно вообще допустить ковылянья?
Это если б тебя пригласили на бал,
(показывает пальцем на Иру)
А ты по привычке пришла б на свиданье.
Вчера видел его и сегодня пожду.
Может, кто-то другой, великан, лилипут,
Но придет. Это вам докажу.
Я уверен в себе! Даю зуб.
Лось
Для чего ты нас дуришь?
Близнец, мой брат, ну не смешно,
Там, за окном, нет ничего,
Там лишь пустоты, смерть и тишь.
Я ведь знаю, понимаю,
Мир устал, свернулся в кукиш,
И дары теперь не купишь,
Но что дальше? Я не знаю.
Знаю точно, смелость духа —
это сказка, и не больше,
И поэтому так глухо,
Просто сдаться людям проще.
Лично мне бы дал кто ключик
И сказал: «Иди гулять».
Я б вцепился в этот случай,
Сразу вышел б проверять.
Шагом буду резать воздух,
Только вслушайся:

(Еле, чуть ли не шепча, говорит, вытягивая каждую гласную.)

ПРО-ОГУ-УЛКА-А.
Я забыл, звучит как тот звук
асфальтно-пяточного стука.
Только если выйти нам,
То пропадут пути отхода,
Мир из себя нас выкинет,
Как раньше в нас погоду.
Все доживают в квартирах,
И больше не будет смены локаций,
Мне так же приятно, как противно,
Что лучшей из цивилизаций
Я частью был, но стою в завершении.
Я не воевал, но терплю пораженье.
(Подошел к Виктору.)
Ты помнишь? Я еще тогда
твердил, что сгубят не года,
Я был уверен, что всех нас
погубит массовый коллапс.
Брат, вспоминай же, я кричал,
Горой хотел на веки стать,
Чтоб мир меня атаковал,
Крепка ведь каменная стать.
(Отходит к стене.)
А кем остался я, скажите?
Слабейшим из-за страха из существ?
Вы кое-что понять должны, сожители:
Всем из-за страха жить стал страшен и конец.
(Обращается к Ире.)
Вот ты лет в 10 многого боялась?
Ира
О, да. Я до 12 подробностей не знала.
И потому хотела избежать. Боялась.
Лось (резко перебросил взгляд на Виктора).
А как ты трусил превратиться в мужа?
И сколько лет решался прыгнуть с парашютом?
Виктор
Ты знаешь сам,
ответ тебе не нужен,
Приходит час, и дружимся со днем,
Но покидаем утро.
Лось
Каждое утро меняется днем,
Но и он лишь этап для суток,


Ваши рекомендации