"Вот чёрт.. неужели этот косяк, отец не выдержал?! Ладно, надеюсь, всё будет отлично."
Марк медленно открывает дверь.
Дверь из чёрного дуба с узором виде веточек. Все считают, что это просто красиво, но на самом деле – это послание. Если картинку наклонить на сорок градусов вправо, то видно латинские буквы, складывающиеся в фразу: "Если нет мира в душе, то и мира не будет в жизни".
– Да, отец, звал?
– Так точно, сын.
Мой отец не просто какой-то там офицер или что-то типа того, он является главой отдела по борьбе и искоренению преступности. Он там уже давно, он и научил меня боевым искусствам и дедукции. Конечно, мне до его уровня далеко, но я и не пытаюсь. Это непростой человек, на его теле много шрамов и рубцов. В форме он выглядит как просто высокий и крепкий, но в майке и шортах – это просто жесть, он очень накаченный. Звание я даже не знаю. Форма, в которой они все ходят, погон нет. Он говорил, что типа это секретная информация. Но он всегда называет себя офицер Макс Санс.
– Что-то серьёзное или просто хотел меня увидеть?
– Конечно, сынок, я решил подарить тебе машину. Я думаю, чёрный BMW, но мама считает, что лучше красный или синий.
– Хм, сарказм, отец?
– Естественно. Мне надоели твои косяки. Учишься в отличном учреждении, элитном, но нет, вечно звонят мне и говорят, что ты опять что-то натворил, то книги выкинул…
– Отец, но там фигня написана..
– Цыц, не перебивай! То преподаватель говорит, что ты что-то сделал с душам и она теперь белая, то ещё всякая чепуха.
– Ну.. она такая… ну, ужасная, я просто не могу. Она вечно меня пилит, будто она сначала в лесопилке на дровосека отучилась.
– М-да, очень смешно. Всё бы я уладил, замял, даже может где-то бы компромата собрал, чтобы помолчали, но последнее – просто всё перечеркнуло. Скажи мне, как?.. Ладно, устроил вечеринку, но надо было же проследить за процессом!
– Хм, это да, я бы хотел посмотреть на лицо дирика, когда она увидела такую картину.
– Да ты издеваешься.. – сказал отец уже с грубым тоном.
– Прости меня, пожалуйста.
"Да, этот день был шоком для всех. Вечеринка была просто супер: сначала это была будто какая- то посиделка, но а потом с соседнего вуза пришли девчонки. Я, конечно, не бросаюсь деньгами, хоть у меня их немало бывает, как у мажора, но я не быкую на всех. Ах, да, девчонки.. эти дамы нормального алкоголя-то не пробовали, я и угостил, но не знал, что их так сильно вштырит. В общем, сначала они просто прыгали на диване, выкрикивая слова из песен. Потом, наверное, им стало жарко, они начали раздеваться.. пару часов и ещё немного, много алкоголя, пошло-поехало, под утро вырубило, но часам к 12 девочки захотели в туалет. Так как на толчке спал одногруппник, они направились в общий, так сказать, полностью голые, а тут директор со своей сворой решили пройтись по этажу. Ну и увидели, как пять голых девушек заходили ко мне. А когда открыли дверь – вообще в шоке были. Да уж, был день!"
– В общем, сын, ты едешь в спец. школу с военной тематикой…
– Что?! – воскликнул Марк, – Нет-нет-нет, отец, давай я пойду куда-нибудь ещё, там, не знаю, как мама, в художественный. Или там ещё куда- то, но только не так. Я же не смогу, я же не выдержу. Это вечно носить форму, распорядок дня и так далее, а как же, блин, ну. Пап, там даже девушек нет, как я смогу?..
– Пфф, только о дамочках и думаешь. Всё, это окончательный вердикт, ступай домой, свободен.
Марк шёл домой с мыслью, что это все, конец.
"Да, конечно, я ещё молод, мне всего 17, но военка – это же лет пять, а может и восемь, буду как чмо. Да, отец всегда хотел сделать так, чтобы я потом работал с ним, спасал мир от врагов, но это жесть, я-то не хочу этого. О, вот и мой дом, пойду, позлюсь на весь мир."
Дом – не стандарт, это двухэтажное сооружение с небольшим двориком. Во дворе в основном газон, а от калитки до двери каменная тропинка. С другой стороны дома есть полянка, в углу теплица, там бабушка вечно что-то сажает, можно же в магазине купить. На двери, кстати, точно такой же рисунок, как и на двери кабинета.
Марк открывает дверь с опаской, будто это чужой дом для него. Садится на комод, снимает кроссовки. Перед остальным комнатами небольшая ступенька и сразу большой ковёр. С кухни доносится звук тарелок, кто-то явно моет посуду. Он заходит на кухню, садится за стол и глубоко вздыхает.
– Ну и… Сам же виноват в этом, зачем вздыхать. Я тебе говорила, веди себя лучше, зачем позорить нас?..
Марк так хотел позлиться, но перед мамой не смог.
– Мам, ну я же не сам виноват в последнем, я же…
– Ну вот как не сам?… Сам пригласил друзей, подруг, надо было и проследить за ними. А что, разве не так?
– Да, мам, ты права, но почему согласилась с папиными условиями? Да и посуду моешь, есть же посудомойка..
Эрика со злости ставит кружку на стол.
– Я? И правда поверил, что я согласилась? А как иначе, мне позвонили, сказали: "ваш сын исключён", что я ещё скажу? "Ну дайте ещё один шанс"? Это уже не первый шанс так-то.
Она повернулась к сыну, в руках держа кухонную деревянную лопатку так, как обычно держит карандаш.
"Хм, вот и мама во всей красе. Она ленива, если, конечно, дело не доходит до картин.. Её часто берёт безумие, невозможно отвлечь, если она пишет картину. Как художник – она просто легендарна, её картины и в музеях и на разных выставках. Она имеет огромные деньги на этом, да что скрывать, она зарабатывает раза в три больше, чем отец. Но в хозяйстве она почти никакая. Еинственное, что готовит хорошо. Да я больше чем уверен, она пришла руки помыть, а тут я, вот и принялась за посуду. Но по ней сразу видно, почему отец любит её: она не высокая, где-то 160 сантиметров, стройная, блондинка от природы. Кожа всегда светлая, даже если загорать ездили. Милый голос, кричать вообще не умеет. Милое лицо, глаза – даже тут прекрасно, у неё разного цвета: левый светло-голубой, почти прозрачный, второй – серый. И часто улыбается, просто прелесть, так сказать."
