Действующие лица:
МАКС – за пятьдесят, седые волосы, усы
АННА – за двадцать
Декорация:
Деревянная скамья в старом европейском железнодорожном вокзале. Начало двадцать первого века.
14 декабря 2001 г. автомобиль, за рулем которого сидел немецкий писатель В.Г.Зебальд, врезался в движущийся навстречу грузовик. Водитель погиб. Скорее всего. у него случился инфаркт, когда он вез домой дочь. Она осталась в живых.
(Старый железнодорожный вокзал в европейском городе. МАКС, ему за пятьдесят, с седыми волосами и усами, и АННА, девушка чуть старше двадцати, сидят на старой деревянной скамье. Свет ложится полосами сквозь невидимое высокое окно. Они сидят под огромным невидимым куполом. Мы слышим эхо отдаленных шагов и голосов).
МАКС. Зебальд.
АННА. Что?
МАКС. Ваша книга. Я вижу, вы читаете Зебальда.
АННА. Кто-то дал ее мне.
МАКС. Необычный писатель. Довольно сложный. Чем больше читаешь, тем меньше понимаешь. Именно так он характеризует прошлое. Чем больше подробностей набирается о прошлом, тем более абсурдным оно становится. Или, если не абсурдным, тогда определенно ужасающим.
АННА. Думаю, я и раньше читала что-то из его книг. Я сейчас немного сонная.
МАКС. Я наблюдал, как вы спали. Во сне вы прекрасны. Как и проснувшись. Иногда, разумеется, трудно найти разницу.
АННА. Надеюсь, я не проспала мой поезд.
МАКС. Разумеется, важно держать в голове, что автор книг и повествователь не обязательно идентичны, да и повествователи от книги к книге могут меняться. Но тогда можно ли утверждать, что автор от книги к книге один и тот же? Потеря идентичности, неопределенность идентичности – повторяющиеся элементы в его творчестве. Но, возможно, вас это не интересует.
АННА. На самом деле мне интересно. Но у меня еще немного путаются мысли.
МАКС. Путешествия всегда путают мысли. Куда вы едете?
АННА. Домой. Я еду домой. А куда едете вы?
МАКС. Еще не знаю. Иногда мне нужно какое-то время посидеть на железнодорожном вокзале, прежде чем я решаю, куда мне ехать. А потом еду в противоположном направлении. Путешествие искажает суждение и меняет чувство времени. Пока ты ждешь, как мы сейчас, в этом прекрасном соборе потерянных душ, время, кажется, растягивается до бесконечности. Но когда прибываешь в место назначения, оно ускоряется, вызывая тревогу. Ты не можешь осознать, что происходит. Не можешь запомнить половины случающегося. Тебе нужно притормозить и просто оглядеться. И если ты достаточно пристально смотришь на что-то…
АННА. Да? Если ты достаточно пристально смотришь на что-то? Что? Что происходит?
МАКС. Извините. Удивительно яркое воспоминание вдруг промелькнуло в голове. Я за рулем, куда-то еду. Это так загадочно, образы внезапно появляются в голове, потом исчезают. В одной из книг Зебальда в отеле портье непонятным образом отдает паспорт повествователя некоему доктору Доллю, и повествователь должен ехать в Милан, чтобы получить новый паспорт или рискует остаться в Италии навсегда. Потом двое мужчин пытаются ограбить его, но он отбивается от них. Часто, в его путешествиях, люди необъяснимо грубы по отношению к нему.
АННА. Люди часто грубы по отношению к незнакомцам.
МАКС. Да, для путешественников такие впечатления – не редкость, но существенным представляется то, что они так часто чувствуют необходимость зафиксировать нечто подобное.
АННА. Неприятные события застревают в голове. Ты пытаешься избавиться от них, но не можешь. Несчастье отравляет душу.
МАКС. Печальное воспоминание делают человека несчастным вновь и вновь, но и радостное воспоминание тоже делает несчастным, потому что момент этот ушел навсегда. Вернуть его невозможно. Воспоминания ведут к меланхолии. Я помню, как девушка спала рядом со мной, в моем сне. Наверняка это был сон, хотя ощущения совершенно реальные, когда я его вспоминаю. Такая прекрасная, когда ее ладошка прижималась к щеке. Она выглядела совсем как вы, когда спали. Я мог… нет. Все ушло. И я даже не знаю, случилось это в реальной жизни или нет.
АННА. Так он нашел доктора Долля? Человека с его паспортом?
МАКС. Нет. Доктор Долль исчез. Он был кем-то вроде двойника, загадочного рейфа[2] или другого «я», которое не раз и не два возникает в произведениях Зебальда. Как в случае близнецов Кафки в автобусе. Повествователь видит двух мальчиков, так похожих на Кафку, чувствует, что ему просто необходима их фотография, и просит родителей прислать ему одну. Но они видят в нем опасного извращенца.
