К потолку была прикреплена стальная ферма, к которой в свою очередь была приделана прямоугольная рама размером с дверь. В центре рамы, удерживаемое тонкими синтетическими тросами, покоилось крепление с замком и поршневым манипулятором, согнутым буквой v. Напротив рамы был установлен комплект старого виар-оборудования – умная дорожка и система фиксации тела на тросах.
Человек вошел в комнату, держа в одной руке продолговатый предмет – копье. Он прошел к установке и прислонил свою ношу к раме. Металл звякнул о металл. Человек раскрыл крепление, подхватил копье и вложил его в держатель, закрыл скобу и прикрепил свободный конец манипулятора к древку, потом повернулся и шагнул на умную дорожку. Щелкнули карабины, которыми цеплялась к телу фиксация, человек повис, проверяя натяжение. Копье было закреплено на уровне его груди. Руками в сенсорных перчатках человек надвинул на глаза плотную маску с линзами и вырезом для носа.
Прозвучала голосовая команда, и система включилась. Замигали множественные лампочки, на мониторах поплыла телеметрия. Человек назвал адрес подключения и некоторое время молча стоял на умной дорожке. Потом отчетливо сказал: «Проверку системы, гарантирующей подлинную смерть, разрешаю».
Блок с закрепленным в нем копьем пришел в движение: оружие резко сдвинулось, метя человеку в левую ногу, потом рванулось через всю раму по диагонали, нацелив стальной наконечник в правое плечо. Заработал манипулятор, проверяя скольжение копья по оси Z. Человек под маской не дрогнул, когда острый наконечник остановился в дюйме от поверхности черного костюма. На контрольном экране зажглась надпись:
Проверка пройдена успешно
Идет установка соединения с сервером
Умная дорожка под ногами человека ожила.
Я проснулся довольно рано. Лежал, открыв глаза и не шевелясь. Яна стала жаловаться, что по утрам я начинаю ворочаться и это мешает ей спать. На самом деле ее раньше десяти из пушки не поднимешь. То есть будильник и работа приводили ее в вертикальное положение, но до второй чашки кофе она всегда пребывала одной ногой в стране сновидений. Забавно, что второй ногой она теперь тоже пребывала в стране сновидений. И никакого будильника.
Я лежал и пытался услышать, как Яна дышит. Еще один процесс, не имеющий ни малейшего отношения к жизнеобеспечению наших организмов. Еще одно притворство.
– Доброе утро.
– Ты чего не спишь?
– Ты не ворочаешься, и это меня бесит.
– Я думал, бесит, когда ворочаюсь.
– Это раньше было. А теперь, когда я тебе про это сказала и ты перестал, меня это бесит.
– Хорошо.
– Что хорошо?
– Хорошо, что бесит, – сказал я, вылезая из кровати. – Гораздо лучше, чем если б не бесило. Ты меня тоже бесишь!
– Чего-о? А ну повтори!
– Бесишь!
Я бросил в нее подушкой, которую незаметно уволок с собой из кровати.
– Жалкий трус! – кричала Яна, швыряясь в меня всем, что попадалось под руку. – Уклоняешься от честного боя!
Я еще некоторое время уклонялся, пока у нее не закончились снаряды, но рукопашная, естественно, была неминуема. Я, ухмыляясь, приготовился перейти в наступление. У Яны в глазах блестел вызов.
– Бесишь! – с удовольствием сказал я.
В этот момент какой-то человек без стыда, совести и элементарного чувства такта забарабанил во входную дверь. Я, разумеется, не собирался открывать. Но стучавший не сдавался, понимая, что рано или поздно победа будет за ним: невозможно жить нормальной жизнью, когда в твою дверь беспрерывно стучат.
За дверью стоял заурядного вида господин в темном костюме и шляпе, с тихой и немного заторможенной манерой поведения. Это был помощник шефа мистер Паркс, и я в жизни не встречал типов с более обманчивой внешностью. В его коротеньких кривоватых ногах совершенно невозможно было заподозрить скорость; в его руках или хилых плечах, обтянутых замаслившейся тканью, – силу. Но наибольшее впечатление производила его физиономия. Это была физиономия какого-то хрестоматийного глупца. Существуй в нашем мире кино, мистер Паркс мог бы стать звездой комедии, тем более что владел он своей природной маскировкой безупречно. Однако я знал, что под маской скрывается чрезвычайно опасный человек.
– Доброе утро, мистер Мерсли. Прошу меня простить за раннее вторжение. Я подожду, пока вы оденетесь.
Я вздохнул, закрыл дверь и повернулся. Яна спускалась по лестнице.
– Прости, – сказал я. – Это Паркс. Видимо, дело и впрямь важное.
– А как же! – съязвила Яна, пытаясь найти головой вырез блузки. – Тайная полиция всегда на страже спокойствия и поряд… ка-а-а!
Она оступилась на короткой ступеньке и с визгом повалилась вниз. Я бросился навстречу и поймал её голову в нескольких дюймах от перил.
– Все еще есть сомнения в нужности тайной полиции?
– Поставь меня и помоги с этой чертовой блузкой!
– Есть, мэм.
Я осторожно выпутывал из пуговиц ее отросшие волосы. Как же хотелось послать Паркса к чертям собачьим! Но нельзя, он снесет дверь тараном, если потребуется.
– Вынуждена признать, – вздохнула Яна, – от полиции есть польза. Теперь я могу наконец заняться по-настоящему важной работой.
Она специально выделила голосом слова «по-настоящему важной». Я навострил уши.
