Баба-а-ах!!!
И-у-у-у!!!
Пш-ш-ш!!!
Небо над дворцом мгновенно превратилось в огненного льва, того самого, вышитого алой нитью на королевском боевом стяге-победителе, гордо реющим над славной столицей и радостно ликующей толпой:
– Ура-а-а!!!
– Да здравствует король!!!
– Многие лета!!!
Я отошла от окна и опустилась на пол возле камина. Весна никак не могла побороть зиму – холодно. Надо же… Раньше босиком в своём глухом углу бегала по снегу, во время войны два года спала на земле – и ничего! Никаких трепетных поползновений организма, а тут... Всего пара месяцев во дворце – и вот, пожалуйста – бьёт от холода нервическая дрожь. Ну просто нежная, хрупкая барышня.
Ещё немного, и начну изводить окружающих истерическими припадками. А что, мне можно. Мне, наверное, в этом королевстве можно всё.
Я же спасительница короля.
Дверь в покои распахнулась, да так, что косяк, всхлипнув, едва не вылетел наружу. Ай, как некрасиво… Это дворец, а не какой-нибудь амбар или крошечный домик в приморской деревушке.
Где он, мой крошечный домик? Остались лишь воспоминания…
– Почему тебя не было на празднике? – грозный рык заглушил и мои мысли, и скрип несчастного косяка. – Почему ушла сразу после принесения клятв?
Вздрагиваю всем телом. Ну вот опять! Всё-таки за последнее время в этом роскошном дворце я превратилась в настоящую размазню.
– Добрый вечер, герцог Норфолк.
Встаю, намереваясь с сожалением отбросить тёплую шкуру, в которую обернулась, устроившись возле огня (только согрелась…), и… падаю к ногам мужчины. Ох уж эти придворные пышные платья, предназначенные для чего угодно, только не для жизни! Ни дать ни взять мартышка в золотой парче.
– Держу, – шепчет мужчина, подхватывая и прижимая к себе. – Держу, любимая.
Я молча высвобождаюсь из объятий, ещё вчера таких желанных, таких родных, и делаю шаг назад.
– Джоан, прекрати.
– Ваша Светлость?
Реверанса не делаю: пробовала несколько раз перед церемонией коронации Альфреда – не получилось. Хорошо ещё во время произнесения клятвы верности справилась. Справилась же! Ну вот и хватит.
– Джоан! – вновь рычит герцог.
Внимательно смотрю на него, стараясь запомнить сверкающие молниями глаза. Широкие плечи, сильные руки, волевой подбородок. Чеканные черты лица.
Идеал мужчины.
Теперь не моего...
Мы стали с ним близки так естественно, так… правильно. Не задумываясь о будущем, не обещая ничего друг другу. Это было, как дышать.
Спасительница милосердная, спасибо тебе за ещё один день!
Всё закончилось несколько дней назад, когда за ужином в узком кругу король Альфред задал всем вопрос: «Что каждый хочет в награду?» Всё, что в его силах для тех, кто был рядом с тех самых первых, самых страшных дней.
Всего пятеро.
Ролан, кузен короля, посмотрел на венценосного родственника. В его тёмных глазах, как обычно, не отражалось ничего кроме нервного пламени огня в камине. Командир егерей, ныне фельдмаршал и министр обороны, задумался. Глава контрабандистов, теперь министр по налогам и сборам, граф, усмехнулся и покачал головой. Я лишь пожала плечами: его величество был настолько щедр, что желать чего-то ещё, на мой взгляд, было просто неправильно.
Однако герцог Норфолк поднялся, поклонился королю и проговорил:
– Я бы хотел жениться, Ваше Величество.
Все посмотрели на меня. Наши отношения не были тайной для окружающих. В лазурных глазах короля блеснуло лукавство. И радость?
– Вы просите у меня невесту, Ваша Светлость?
– Да, мой король.
– Слушаем вас.
– Я бы хотел жениться на дочери герцога Абикорна.
Шум. То ли остальные выражают свое изумление, то ли у меня шумит в голове. Неясно. Да и неважно.
– На дочери казнённого заговорщика? – какая восхитительная растерянность в лазури королевского взора.
– С сохранением приданого, без сомнения.
– Норфолк… – со странной интонацией произносит Барк, бывший контрабандист, простите, министр по налогам и сборам.
– Вы хорошо подумали? – сквозь зубы говорит король.
– Ваше Величество, мой долг – вернуть былое величие Норфолкам. А без денег это будет весьма проблематично. Поместья разорены и при всём уважении к вам королевская казна пуста. Видите, я совершенно откровенен.
– А юная герцогиня до всех этих печальных событий была самой богатой невестой королевства, – пролился яд из уст Ролана, который терпеть не мог ни герцога Норфолка, ни… меня.
Я мотаю головой. По губам вижу, что люди вокруг говорят, а слова перестаю слышать. Контузило. Контузило от чудовищного взрыва, вызванного парой произнесённых слов.
Поднимаюсь и иду прочь, путаясь в длинном придворном платье со шлейфом.
Только спустя какое-то время осознаю, что меня обнимают, тормошат. Я пытаюсь вырваться, но Норфолк прижимает меня спиной к стене, что-то говорит. Яростно, сбивчиво.
Не слышу.
Я не слышу тебя. Я не хочу тебя слышать.
Вслед за нами высыпали остальные. Бывший егерь и бывший контрабандист сжимают и разжимают кулаки, словно собираются затеять прямо тут, возле кабинета короля, кабацкую драку. Его величество одобрительно посматривает, будто и сам не прочь присоединиться, чтобы как следует отмутузить герцога Норфолка, сильнейшего стихийного атакующего мага.
