В 1999 году в соответствующем узбекском городе проходил шашечный турнир «Звёзды Самарканда». Среди участников были местные уроженцы – известный шашечный гроссмейстер Маркиел Аронович Фазылов и его ученик 17-летний кандидат в мастера Георгий Малаев.
За игрой Жоры часто наблюдала высокая худая девица, примерно его ровесница. Юноша понимал, что она хочет с ним познакомиться, но «шага навстречу» так и не сделал – ему нравились девушки попышнее.
Оба самаркандца заняли первые места. Фазылов – с начала, Малаев – с конца!
После турнира тренер сказал Жоре:
– Я пригласил на турнир племянницу. Думал, её увлекут шашки, а её увлёк ты.
– Это такая худая брюнетка?
Фазылов улыбнулся:
– А разве в Самарканде есть блондинки?
– К сожалению, Маркиел Аронович, Ваша племянница не произвела на меня впечатления.
Гроссмейстер рассмеялся:
– МоЯ племянница тебя бы впечатлила, но она ужЕ замужем… А это была племянница жены.
Вскоре Жора репатриировался в Израиль, отслужил в ЦАХАЛе и устроился работать в ресторан при электрической компании «Хеврат а-хашмаль» на мойку посуды.
Однажды Жоре позвонил бывший тренер Фазылов.
– Как дела, Георгий?
– Потихоньку. Воинский долг отдал, в остальные долги стараюсь не залезать.
– Где учишься?
– Нигде. «Зубрилы» из меня не выйдет.
– Знаю, Жора. Была бы у тебя хорошая память – тоже гроссмейстером бы уже был! Где-нибудь работаешь?
– Тяну лямку! Далеко не по зову сердца.
– Бурлак на Ярконе? – рассмеялся Фазылов.
– Примерно такие же трудозатраты, но на мойке посуды.
– И где же твоя столовая?
– Она носит гордое имя ресторана. Обслуживаем зажравшихся монополистов из электрической компании «Хеврат а-хашмаль».
– У вас в Тель-Авиве у этой компании только один ресторан?
– Несколько. Но мы кормим «Технический центр», так называемый «МеркАз а-тЕхни».
Прошла неделя, и в ресторан поступила новая работница – молоденькая худенькая невысокая брюнетка. Русскоговорящая без малейшего акцента. Ивритоговорящая тоже без него. Звали её экзотическим именем «Луиза».
Работала девушка с такой скоростью, что аж в глазах рябило! Жора поинтересовался:
– Ты хоть откуда, ударница?
– Из Тель-Авива.
– А где родилась?
– В знаменитой Снегирёвке.
Жора хотел было спросить: в какой области? Но побоялся проявить невежество – ведь деревня знаменитая, значит её должен знать каждый культурный человек. Посмотреть в интернете молодой человек не догадался.
Вскоре на мойку зачастил некий Лёня ЛетИнски, инженер по обслуживанию оборудования. И это при том, что ранее он бывал редким гостем в данном помещении, даже когда звали. Луиза охотно беседовала с этим «КазанОвой» без отрыва от работы. Однажды возбуждённый инженер даже воскликнул:
– Луизочка! Ты лучшая работница мойки со дня её постройки!
Девушка рассмеялась:
– Рада, когда в мою честь слагают стихи! Но не думала, что ты застал упомянутую постройку.
– Нет. Я это фигурально…, – стал оправдываться Летински. – Не такой уж я старенький – всего 27 лет.
– Но и не такой уж и молоденький, – парировала судомойка. – Ровно в полтора раза старше меня.
– Значит, тебе … – начал было Лёня, но Луиза перебила:
– Мне 18 лет.
Девушка подумала, что только что произнесла название повести Игоря Минутко. Ещё она вспомнила знаменитую фразу Жанны д-Арк в исполнении глубокой старухи Сары Бернар: «Мне – 18!». Но свои мысли Луиза не озвучила, чтобы не отпугивать… нет, не Лёню, а Жору, … с которым общалась исключительно на производственные темы. А так как девушка предпочитала делать, а не говорить, то она с ним почти не разговаривала. Правда, всегда была приветлива, … как и со всеми остальными.
Лёня дал несколько толковых советов по усовершенствованию работы мойки. В частности, предложил складывать посуду на пОлках, исходя из радиуса закруглений и высоты. По этой системе, если работник забыл нужное место, его можно было вычислить. Лёня даже придумал оригинальное (для посуды!) название: «Таблица Менделеева».
Как-то мать Жоры нашла сыну интересное брачное объявление в газете «Эхо недели»: «Интеллектуальная красивая девушка желает познакомиться в серьёзных целях с молодым человеком до 30 лет, который сумеет до неё дозвониться. Номер телефона: 067—356-… Последние три цифры равны площади треугольника Кальдерона.»
Жора подошёл к обедающему Лёне:
– Чему равны стороны треугольника Кальдерона и его площадь?
Лёня нахмурился:
– Не хочешь работать сам, так хоть не мешай обедать другим!
Лёня отобедал сам и отнёс поднос к стойке, расположенной рядом с мойкой. Туда же с той же целью подошёл сотрудник электрической компании, который в Союзе был кандидатом физико-математических наук. Лёня задал ему жорин вопрос. Кандидат ответил:
– Впервые слышу о таком треугольнике. А Кальдерон, кажись, какой-то нематематический писатель.
Луиза в это время как раз завозила на мойку другую заполненную стойку. Она услышала «кальдероновский» диалог и чуть было ни ответила на вопрос. Но побоялась, что об этом узнает Жора, недолюбливающий интеллектуалок.
На другой день Луиза сказала пришедшему на завтрак Лёне, что вчера случайно услышала разговор о треугольнике Кальдерона и задала этот вопрос соседу-профессору.
