Здравствуй, Хафиз! Я опять изливаю,
Бумага, наверное, стерпит но мы,
Мы как встарь в пустоте блуждаем,
Летящие, мажущие холсты.
Хафиз, ты же знаешь любовь и муки,
На что нам даны эти скорбные дни,
Что делать в изгнании, в долгой разлуке,
Скорбеть и за чашею жизнь хоронить?
Зачем нам любовь, может, мы недостойны
Заветного чувства и дара даров?!
Хафиз, я иду, а вокруг многослойность.
И фальшь голосов, пустота городов.
Хафиз, ты сказал мне – наполни чашу,
И кубок наполнен, но в нем не вино,
В нем смерть и предательство жизни страшной,
Долго смотрящее в тьму окно.
Серое небо, Хафиз, надо мною,
Это сегодня зовут весной,
Боль, натянутая струною,
Раны извечною черной дырой.
Кто мы, Хафиз? Говори, и что значит
То пребыванье пред тронным залом?
Видишь, Хафиз?! Богоматерь плачет!
Был ли хоть миг, чтоб она улыбалась?
Здесь о любви пишут песни и книги,
Как о любви говорить не словами?!
Хафиз, я устал видеть масти и лиги,
В битые стекла вступать стопами.