Помни свои мечты и борись за них. Ты должен знать, чего хочешь от жизни. Есть только одна вещь, которая делает твою мечту невозможной – страх неудачи.
Пауло Коэльо
Костер догорал. Нахальные лепестки пламени вырывались из-под груды углей все реже и реже. Одиночки, которым это удавалось, были похожи на красно-рыжих змей, желающих укусить кого-нибудь или хотя бы напугать. Золотистые блики, вспыхивая и переливаясь, пробегали по черным комкам, рассыпаясь множеством светящихся точек.
Федя Ведеркин сосредоточенно тыкал обугленной палкой в мангал, разламывая остатки угля. Рядом, листая сообщения в мессенджере, стоял его давний школьный приятель Артем Шатский, высокий худой блондин с выразительными светло-карими глазами и мягким спокойным взглядом.
– Сигаретку? – спросил Артем, отводя взгляд от экрана телефона и вытаскивая пачку «Парламента».
– Не. Я скручу, – рассеянно отозвался Федя, поднял голову и жадно вдохнул холодный ноябрьский воздух.
– Как хочешь, – Артем выключил телефон, убрал во внутренний карман светло-синего пуховика и закурил. – Ну что там с твоим романом? Получается что-нибудь?
– Нет, – скривился Федя и поставил палку на землю, прислонив к мангалу. Тяжело вздохнув, он достал кисет из кармана длинной черной куртки, которая висела мешком на его худой, слегка сутулой фигуре. Вытащил тонкую полупрозрачную бумагу, насыпал в нее табак, лизнул край и скрутил папироску. Артем поднес приятелю зажигалку. Федя глубоко затянулся и выпустил тонкую струйку ароматного дыма. Запахло вишней.
– Вкусный табачок, – заметил Артем.
– У меня еще персиковый есть, – сообщил Федя. – Вообще супер – словно кальян куришь.
Раздался короткий жужжащий звук. Артем вынул телефон, быстро набрал сообщение и убрал обратно в карман.
– Сашок пишет. Спрашивает, где я, – пояснил он.
Федя кивнул и сказал:
– Он был у меня на прошлой неделе. Все возмущался, что я загород переехал и до меня трудно добраться.
– Вообще, это действительно не очень удобно… – начал говорить Артем.
– Кому? – перебил его Федя. – Мне удобно.
– Твоим друзьям, – хмыкнул Артем. – Мы почти перестали видеться с тех пор, как ты сюда перебрался.
– Выбора не было, – устало проговорил Федя. – Мы не могли больше снимать квартиру в Москве и содержать дачу. Стало слишком дорого. Этот дом маме достался от бабушки с дедушкой. Поэтому когда в начале пандемии ее уволили с работы, мы решили сюда переехать. Потом ей тут подработку предложили. Я хотел в Москве остаться, но понял, что сам не потяну снимать. Это ж не всем родители квартиры оставляют, – Федя метнул на Артема быстрый, слегка завистливый взгляд. – Вот и приходится в двадцать три года с мамой жить, да еще на даче.
– Ага, мне повезло, – миролюбиво согласился Артем. – Хоть однушка и далеко от центра, зато возле метро! И я в ней один! Никто по ушам не ездит.
– Да меня, в общем, тоже никто особо не достает. Мама сидит за компом целый день. Пожрать опять же готовит. А я на втором этаже. Занял обе комнаты: одна у меня типа спальня, вторая – кабинет. Оттуда есть выход на балкон. Я там недавно обустроил себе лаунж зону: притащил шезлонг и маленький столик. Курю и сижу там иногда с компом. Вид симпатичный – на наш сад. Никто никому не мешает. Когда охота потусить, я еду в Москву погулять или в гости к кому-нибудь…
– Ну не знаю. Я не хотел бы из Москвы уезжать. Мне движ нужен. А здесь как в деревне: тишина, народу нет, тоска…
Федя улыбнулся, сделал затяжку, выдохнул дым и сказал:
– Я уже привык. Для писательства такая обстановка очень подходит. Ничто не отвлекает. Иногда мать попросит за продуктами сходить. Это здесь недалеко. В соседнем СНТ находится маленький магазинчик. Там есть все необходимое. Или минут за двадцать можно дойти до «Магнита». Когда тепло, я туда на велике езжу. Летом вообще хорошо. Я беру ноут и иду на речку. Сажусь на берегу, смотрю на воду и пишу. Бывает до темна там торчу, пока уже букв на клавиатуре не видно.
У Артема в кармане снова зажужжало. Он вынул телефон, посмотрел на экран, выключил и убрал.
– Значит, ты окончательно решил связать свою судьбу с литературой? – Артем внимательно посмотрел на приятеля.
– Да, – кивнул Федя.
– Знаешь, а я так и не прочитал твою рукопись, – извинительно проговорил Артем. – Сорян. Расскажи о чем там речь?
Федя пригладил аккуратно подстриженную рыжеватую бородку и усики, прикрыл серо-голубые глаза, обрамленные темно-коричневыми ресницами, и с удовольствием затянулся.
– Типа малиновый век, – выдыхая дым, оживленно сказал он. В его глазах блеснул задорный огонек. – Еда стала неприличным занятием. Говорить про нее считается верхом непристойности и все такое. А секс – наоборот, самое обычное явление, будничное и естественное. На этом фоне разворачиваются события…
– Класс! – развеселился Артем. – Дальше не рассказывай. Интересно. Хочу прочитать. А как называется? Я опять забыл…
– «Подожди, не раздевайся».
– Хахаха! Супер! Наверное, очень откровенная книга? Эдакая провокация?
