Какая же жара! Воздух «плыл», казалось, ещё немного, и в небе появятся миражи как в пустыне. По мосту, соединявшему берега замусоренной неторопливой реки, мчались, стремясь поскорее покинуть душный и пыльный город, многочисленные автомобили. Но неумолимые пробки настигли их и здесь: и вот уже спешащие вырваться на волю резвые скакуны мгновенно превратились в еле плетущихся старичков. Водители, бессильно застонав, щедро делились скверным настроением с жёнами, детьми, прочими родственниками и даже горячо любимыми собаками и котами. А во всём виновата проклятая жара.
Немногочисленные пешеходы на мосту, рискнувшие подняться так высоко, проклинали свои глупые головы, подавшие им эту ужасную идею ― взобраться на гигантский железный горб города. Пот лил с них в три ручья, сердца отчаянно колотились, готовые в любой момент устроить своим хозяевам неприятный сюрприз: остановиться прямо на мосту, куда и «скорая» едва доберётся. Поэтому отчаянные люди, поднявшиеся сюда в жаркий июльский день, молясь разным богам и засунув валидол под язык, осторожно несли свой крест, то есть старались потихоньку спуститься в желанную тень.
И лишь один человек не замечал жары ― мальчишка-подросток, словно в насмешку над погодой одетый во всё черное: джинсы, рубашку с длинными рукавами, кроссовки и кепку с козырьком, проколотым многочисленными кольцами. Он стоял, скучая, у перил моста и плевал в реку. Но вскоре, и это занятие ему надоело, парнишка окинул мост ненавидящим взглядом золотистых глаз и широко зевнул:
– Да сколько же можно! Опаздывает, зараза… Вот ведь, ни стыда, ни совести, ― негромко бубнил он, положив локти на перила, ― прыгнуть вниз пока, что ли?
Он снял кепку, почесал затылок, тряхнув тёмными кудрявыми волосами, и снова спрятал их под головной убор. Ни одной капли пота не пролилось по его гладкой смуглой коже ― чувствовалось, что ему вполне комфортно, только ужасно скучно. Немногочисленные страдальцы медленно проходили мимо, не обращая внимания на странного паренька, словно совсем его не замечая. Он отвечал им тем же ― мальчишка ждал, но не их.
– Раз подписали договор, должны выполнять, ― не на шутку разошёлся он, скрестив руки на груди, ― что я скажу наставнику:
– Нас продинамили, ― так что ли? Может, кандидат для них недостаточно хорош? Мерзкие святоши… ― и он снова плюнул в реку.
В это самое мгновение в воздухе ощутимо похолодало, ненадолго, всего на несколько мгновений, но отчаявшийся было паренёк весь подобрался, услышав хрустальный звон колокольчика. Это был сигнал к началу битвы. Он прозвучал, а вот противник так и не появился.
– Так, значит, не хочет приходить, струсил. Тем лучше, ― выдохнул паренёк, ― победу автоматически присудят мне. Наставник, конечно, будет недоволен, но всё равно, по правилам, я ― победитель. С этим он ничего поделать не сможет, ― и ехидная улыбка скривила его губы.
Впрочем, продержалась эта улыбочка на юном лице недолго, потому что совсем рядом раздались возмущённые крики водителей, и смущённый девичий голос пролепетал почти у самого его уха:
– Простите, пожалуйста! Я пришла вовремя, просто встала на другую сторону моста. Никто не уточнил, где именно Вы будете меня ждать.
От такой неожиданности кандидат в чёрной кепке чуть не сел на мост, еле устояв на месте и побледнев, как отсутствующее в данный момент небесное облачко.
– Невероятно, они прислали девчонку? ― от удивления его золотистые глаза чуть не вылезли из орбит.
– Вам нехорошо, кандидат? ― заботливо промурлыкала она.
Всё, что он мог сделать в тот момент ― отрицательно покачать головой и сглотнуть. Это и правда была девчонка: светлые волосы неровно постриженной копной топорщились на голове. Огромные синие глаза, казалось, с трудом умещались на маленьком бледном, впрочем, симпатичном, личике. Она была одета в обрезанный по колено джинсовый комбинезон. Широкая белая футболка, в огромных коротких рукавах которой терялись её худенькие ручки, казалась надетой с чужого плеча. Ну, хотя бы белые кроссовки не пугали размером.
