Он загнул меня раком над капотом, поцеловал в шею прямо у основания затылка и грубо вставил свой толстый твердый член. Я застонала в голос и прогнулась, чтобы ему удобнее было выполнить свой мужской долг.
Его чёлка мерно закачалась на фоне звездной арабской ночи, набирая свой яростный темп.
А вот утро началось гораздо более мирно:
Я проснулась в объятиях своего насильника. Его грудь умиротворённо поднималась и опускалась. Волосатая и рельефная от грудных мышц.
Я долго не открывала глаза, боясь разрушить ощущение защищенности. Как это ни странно я чувствовала именно это. Гладила его кожу мяла и массировала его мощное тело.
Теперь я его женщина. И это видели все. А значит меня никто не тронет.
Знали бы они, что я здесь для того, чтобы покончить со всеми, кто на этой яхте по заданию Джамаля…
Но пока мне будет лучше забыть о своем задании. Так я смогу быть более натуралистичной и меня никто не раскусит.
Его горячее дыхание довольного льва задавало ритм этого утра. Аллел рассвет над морем.
Я спала абсолютно обнаженная. Тяжелое одеяло укрывало нас и согревало жаром его тела. Мне нравилось ворочаться, ощущая кожей тепло постели и мужчины рядом со мной.
Борис не обращал никакого внимания на мои легкие шевеления. Я потянулась немного, насладившись тем как мое голое тело трется о его сильные бедра и обняла моего личного олигарха чуть ниже груди.
Чувствовать себя настоящей женщиной мне нравилось. Честно говоря я и мечтать не могла о том, чтобы мое первое утро после лишения девственности выглядело так: на яхте олигарха, окна в пол с видом на море.
Еще раз вытянувшись в струнку и даже невольно немного помурчав от удовольствия прикосновений тканей к обнаженному телу я вылезла из-под одеяла. Легкие мурашки пробежали по коже. В море немного прохладно рано утром. Я подошла к зеркалу и воспоминания группового изнасилования, которое случилось вчера вновь нахлынули на меня.
Я смотрела на свое тело. Узкая талия, длинные ноги и изогнутые бедра… В первых отблесках солнца оно было бледным, синим и на нем были видны следы сильных мужских рук.
Мне это нравилось. Синячки на округлых бедрах. Розовая от продолжительного и грубого секса с несколькими мужчинами промежность. Следы горячих ладоней на идеальных шариках груди.
Быть девятнадцатилетней спецагенткой с тонкой талией, упругой попкой и вечно торчащими сосками на пышной трешке мне нравилось. Про незакрытую сессию в МГИМО я и не вспоминала. Хотя сейчас… Мне почему-то захотелось представить себя в университетской униформе, скрывающей синяки, ссадины и следы засосов.
Я сильно возбудилась от вида своего голого тела в огромном зеркале. Олигарх сопящий в постели теперь мне казался не насильником, а всего лишь первой жертвой в веренице моих будущих сексуальных побед.
Мне хотелось снова заняться сексом. Еще вчера я была девственницей, которая знала только радость анального секса, но сейчас…
Сейчас мне хотелось узнать себя глубже и больше. Я разглядывала себя, пританцовывая и представляя, как буду ублажать очередного мужчину в позе наездница. Мне хотелось, чтобы он сжимал мои груди. Придерживал за талию. Целовал в шею и приподнимал таз, чтобы я могла прыгать на его огромном члене.
Не буду скрывать – я думала о Джамал – главаре афганских террористов, которые похитили меня.
Коварная ухмылка впервые проявилась на моем «бейбифейс» личике, а в голубых глазах этой юной блондинки в отражении зеркал блеснули черные молнии.
Когда он проснулся я вновь притворилась раненой пташкой и цветочком нуждающимся в «мужской энергии». Он пару раз рявкнул на прислугу так, что у меня аж все сжалось внизу живота и, как только мы пришвартовались в каком-то арабском порту – уехал по делам.
Мне же было строго настрого запрещено выходить с яхты.
Я пыталась себя чем-то занять, но дорогая яхта… Это что-то вроде золотой клетки, как бы банально это ни звучало. В общении с эскортницами, которые загорали на палящем солнце меня хватило на двадцать минут.
– Мой мужчина должен зарабатывать от миллиона… – чавкающим ртом выплюнула Карина.
– В смысле? Я на лям только продуктов в месяц покупаю. Ты серьезно? – закатила глаза Энжи (Лариса).
– Я не жадная. Мне и лама хватит. Ничего страшного – где-то будем экономить…
Я смотрела на эту «утончённую» от слова «уточка» девушку, полностью отдавая себе отчет, что в этом гареме она задержится ровно до следующего порта, где эту «миллионершу» заменят на новую, только что доставленную из какого-нибудь Иркутска.
Девчонки не унимались и продолжали обсуждать стоимость своих сумочек и платков.
