Штат Теннеси. Чаттануга февраль 1861 год.
Часы на каминной полке неумолима отбивали полдень. Лесли поставила приборы на круглый столик и нахмурилась, когда увидела своё отражение в серебряном кофейнике. Гости вот-вот подойдут, а у неё волосы торчат во все стороны. Ирвин Престон всегда отличался пунктуальностью, и если он прислал официальное письмо, в котором сообщал, что просит принять его в полдень, значит он придёт в точно назначенное время.
В дверь постучали. Лесли расправила складки простенького платья, и открыла дверь.
– Дядя Ирвин, – девушка поцеловала высокого благородного старца в щёку. – Здравствуй Гордан.
Молодой человек поклонился и Лесли жестом пригласила их войти в маленькую гостиную. Мужчины сели за небольшой круглый столик. В их присутствии ей вообще казалось всё маленьким в доме. Даже кофейные чашки.
– Чашку кофе? – предложила девушка. – Я только что печенье испекла. Будете?
– Давай, -согласился Гордан. – Обожаю твою стряпню.
Лесли улыбнулась и налила ароматный свежий напиток в чашки.
– Лесли, – заговорил Ирвин Престон. – Ты догадываешься за чем мы пришли?
– Если честно, то нет. Ваша просьба была слишком официальной.
Старый джентльмен помолчал. Он обвёл взглядом скромно обставленную гостиную, в которой часто и подолгу вёл беседы с отцом Лесли, местным викарием, который был ещё и учителем его двух сыновей: старшего Гранта и младшего Гордана. Лесли он знал с рождения и сразу же начал относиться к ней, как к родной дочери. Часто баловал дорогими подарками и стал крёстным отцом. Сейчас ей исполнилось девятнадцать, и она стала юной леди.
Девочке рано пришлось узнать, что такое забота о родных, поскольку её мать после рождения второго ребёнка начала медленно терять рассудок, а сейчас находилась в приюте для душевнобольных в Нашвиле. Она и до свадьбы с викарием была немного не в себе. Он пожалел девушку и женился на ней. К удивлению, она родила двух здоровых и умных детей.
– Дядя Ирвин, о чём вы задумались? – спросила Лесли.
– Ни о чём, детка, – он улыбнулся в ответ. – Лесли, прошёл год после смерти твоего отца, и ты сняла траур. Ты помнишь о нашем с ним договоре?
– О том, что я должна выйти замуж за Гордана? Я думала, что это просто шутка такая.
Она заметила шутливое выражение обиды на лице молодого мужчины и улыбнулась в ответ.
– Я, конечно люблю тебя Гордан, но как брата. Мы выросли вместе.
– И тем не менее, – продолжал Ирвин официальным тоном. – Я считаю, что время пришло, и мы должны выполнить слово, данное нам с твоим отцом. А, учитывая, какие наступают времена, ты и твой брат будете под защитой нашей фамилии.
Дрожащей рукой Лесли расправила складки на юбке и посмотрела на своё отражение в серебряном кофейнике. Не так она представляла себе самый важный день для леди. И не того мужчину. Нет, она хорошо относилась к Гордану, он действительно был для неё старшим братом. Учил всем мальчишеским премудростям. Лесли с детства бегала за ним как хвостик и играла с его друзьями. Они воспринимали её своим другом и не замечали, что она девочка. Отец снисходительно относился к поведению дочери, всю жизнь девушка провела возле него, помогала в преподавании. Оказалось, что научить её быть леди некому. Мать сошла с ума, когда ей было пять лет, и она её почти не помнила.
Семья викария была далека от семей богатых плантаторов и промышленников. Браки по расчёту и договорённости были свойственны для них, и Лесли считала, что её минует это.
– Дочка, – Ирвин коснулся её руки. – Я очень уважал твоего отца. Ты знаешь, что для меня ты всегда была как родная дочь. Я обещал ему заботиться о тебе. Твоё замужество мы обговорили с ним уже давно, и Гордан согласился.
– Да, – подтвердил он. – Я даже не раздумывал.
Мужчина ободряюще улыбнулся своей красивой улыбкой. Высокий, подтянутый, с тёмно-каштановыми волосами, уложенными по моде, и мужественным лицом. Но это не шло ни в какое сравнение с его старшим братом, который имел довольно дурную репутацию.
– Ты же старше меня на пять лет, – напомнила Лесли.
– Глупости, – отмахнулся Гордан.
– Ну хорошо, – согласилась девушка и улыбнулась двум джентльменам.
В этот момент дверь широко распахнулась и вбежал высокий, довольно нескладный подросток. Худой как спичка, с большой головой.
– Чарли, где ты был? – строго спросила сестра.
– Гулял, – ответил подросток. – Я так понял у вас тут серьёзный разговор и решил не мешать.
Он уселся возле Гордана на софу и вытянул длинные худые ноги.
– О, печенье, – обрадовался Чарли и схватил одно печенье с тарелки.
– Чарли, – крикнула строго Лесли. – Где твои манеры. Ты руки мыл?
