Конечно, это хорошо сынок, что ты наконец-то надумал жениться, – задумчиво произнесла Кочурова Капитолина Зиновьевна. – Тебе уже двадцать четыре года. Самый отличный возраст для мужчины. Да и армию отслужил. Как говорится, если сейчас не женишься, то потом тебя и чёрт не женит. Так бобылём и останешься. Только я вот что хочу сказать…
Она долго не могла подобрать нужных слов.
– Жить, где будете? – догадавшись, о чём она хочет сказать, вставил Леонид Александрович. – У нас квартира двухкомнатная. Мы с матерью, да вас, детей наших трое. Куда молодую жену к нам вести?
– Ты не обижайся сынок, но отец прав. Тесно у нас… – собравшись с духом, высказалась Капитолина Зиновьевна. – Ты уже взрослый человек, сам понимать должен. Да и на кухне две хозяйки никогда не уживутся. Необходимо вам свой угол снимать. Когда молодожёны живут отдельно от родственников, оно и к лучшему. Придёте в гости, всегда будем рады…
– Жить всем под одной крышей, не дело! – вставил Кочуров. – Сами поссоритесь, сами и помиритесь. А нам с матерью знать о ваших неурядицах ни к чему.
– Кооперативную квартиру купим, – вспыльчиво ответил Роман. – Сначала однокомнатную приобретём, потом на трёхкомнатную поменяем.
– Чтобы в кооператив вступить, первый взнос заплатить нужно, – подметила Капитолина Зиновьевна. – А у тебя на книжке кукиш с маслом. Не раз ведь говорила, чтобы деньги откладывал. Копеечка рубль бережёт! Так ведь нет… Вовке, младшему братишке, зачем-то спортивный велосипед купил. Да и Сонечке не обязательно было лисью шапку брать. Могла бы и в вязаной походить. Молодая она ещё. Я себе первые меха купила, когда уже с отцом десять лет прожили.
Она пристально посмотрела на мужа.
– Правильно я говорю, Лёнечка?
Кочуров пригладил жидкую прядь волос.
– Как сейчас помню, сто рублей заплатили, – произнёс он. – По тем временам деньги не малые. И отдавать такую сумму было жалко, и лисий воротник уж больно матери приобрести хотелось. Да и что же, хуже других, что ли?
– Да я уже давно в кооператив зачислен. Мне сейчас только первый взнос оплатить надо, – с надеждой глядя на родителей, сказал Роман. – А уж дальше сам как-нибудь выкручусь. Требуют всего пятьсот тысяч…
– Хорошенькое дело! – возмутилась Капитолина Зиновьевна. – Всего пятьсот тысяч! А ты знаешь, сколько времени мы с отцом эти деньги копили. Кровью и потом они нам достались…
– Я всё знаю, – насупившись, ответил Роман. – Я ведь всё верну…
– Когда отдашь? – хлопнув по колену ладонью, вспылил Кочуров. – Всю жизнь мечтали с матерью новый холодильник купить, и стенку в комнату. Вот накопили! И здрасьте тебе… А если твоя фифочка через полгода хвостом вильнёт? Останешься и без квартиры, и без денег! Что тогда?
– Она меня любит, – буркнул Роман.
– Ах, любит! – вновь вспылил Кочуров. Сколько таких случаев было? Свадьбу пышную сыграют, а потом задница к заднице и дружба врозь. Ты уж нам-то с матерью мозги не пудри. Мы с ней горюшка хлебнули, кое-что в жизни понимаем!
– Хочешь, обижайся сынок, хочешь, нет, но денег мы тебе не дадим. Если сниму с книжки, то проценты потеряю, – твёрдо заявила Капитолина Зиновьевна. – У нас деньги лежат на срочном вкладе.
– Не надо мне от вас ничего, – повышенным тоном сказал Роман. – У друзей перезайму…
– Лучше у будущей тёщи попроси, – подсказал Кочуров. – Ничего постыдного в этом нет. К тому же, в случае развода, квартира всё равно её дочери достанется…
– По любому твоей будущей жене достанется, – поддакнула мать.
– Отличную вы мне перспективу пророчите, – огрызнулся Роман. – Ещё свадьбу не сыграли, а вы уже о разводе говорите.
– А что сынок, – опять сказала Капитолина Зиновьевна, – нужно быть ко всему готовым, чтобы потом не слишком больно падать было с высоты мифических грёз. А то ведь знаешь, близок локоток, да не укусишь. Похитрее нужно быть…
– Слушай мать, она дурному не научит, – подсказал Кочуров.
– Ну а хоть Нину к нам прописать можно? Временно конечно… – подавленно спросил Роман. – Ей без прописки на работу никуда не устроиться.
– Да кто ж её пропишет? – всплеснула руками мать. – Сам-то сообрази! Нас и так пятеро человек в двухкомнатной квартире ютится.
– Неважно! Как мою жену, обязаны прописать, – не сдавался Роман.
– Иж ты, как парня окрутили! Со всех сторон обошли, – выматерившись, сказал Леонид Александрович. – Обдерут как липку, а потом поминай, как звали. А почему бы тебе у её родителей не прописаться?
– Так она ведь из области. Тогда и мне придётся из города уехать.
– А что делать? – рассудительно спросила мать. Не можем мы на это добро дать. Разойдётесь, а она на размен квартиры подаст. Что тогда? Ты же опять к нам вернёшься. Впятером в однокомнатной квартире по твоей милости останемся…
– Да что вы заладили, разведёшься, да разведёшься, – выкрикнул Роман. – Люблю я её, понятно вам или нет? Люблю! И жить с ней буду, а не разводиться.
– Не зарекайся Ромка! – пробасил отец. – Курочка в гнезде, а яичко знаешь, где… Девки сейчас ушлые пошли. Ради городской прописки юбку задерут, не постесняются.
