Однажды я подарил жене березовую рощу.
Нет, не остров в Карибском море и не кусочек Родины.
А просто березовую рощу.
В нашем новом доме, в огромном дворе пустовало три сотки земли. Дом построили и сдали, но с озеленением как-то не заладилось.
И вот, время от времени (каждую весну и осень по двадцать раз), она намекала мне, как прекрасно на этой земле росли бы березы…
Ну, дом к тому времени я уже построил, сына почти воспитал (или он меня), пора было посадить дерево.
Изучил в интернете повадки и породы берез. Сажать их нужно перед тем, как пойдет березовый сок и распустятся листочки.
Наступила весна. Договорился с надежным человеком, который пообещал привезти березы из Липецка за 160 рублей – дерево…
И наступила та, единственная суббота, когда я был свободен.
И раздался звонок от «надежного человека», что цена будет… 1600 р.!
И денег – 3000 в кармане!
Жена расстроилась…
Я сказал: «Не печалься, я что-нибудь придумаю»…
С этими словами я вышел из дома, взял в магазине бутылку пива и стал думать, как жить дальше, оглядываясь по сторонам. Думал до конца бутылки.
Потом сел в свою машину и поехал… не знаю куда…
И очень даже недалеко, на заброшенном пустыре, под ЛЭП, страдало в одиночестве приблизительно нужное количество молодых деревьев и раз в сто больше старых.
Где-то поблизости нашел что-то вроде небольшого заводика. И трех работяг, которым ну до зарезу нужны были 2000 р.
Они долго ржали над моим предложением – выкопать и погрузить березки, но от денег отказаться не смогли – суббота!
Дальше. Что нужно делать, когда воруешь? Нужна крыша! Даже после пива я понимал, что жена меня простит, а Родина – никогда.
Позвонил знакомому менту, соседу Вадику. Он был начисто лишен чувства юмора:
– Ты знаешь, сколько бы я с тебя содрал, если бы поймал за таким занятием?
– Сколько?
– Ну… тысяч тридцать… за каждое дерево!
Или у меня была очень тупая пауза… или Вадик, со свойственной ему ментовской интуицией, безошибочно определил, что я сжимаю в кармане оставшуюся тысячу… но согласился прикрыть эту сомнительную операцию за бесплатно.
Оставалось найти транспорт. Меня долго посылали в разных местах в разные места, темнело уже, когда я нашел оранжевый КАМАЗ.
Вечером, во время операции… я узнал, что у Вадика есть чувство юмора. Когда он подъехал на своем чёрном БМВ и увидел в темноте светящийся КАМАЗ – ржал, как потерпевший.
Уууууффффф…! Мы приехали во двор ночью.
А Вадик наутро спас меня еще раз и прислал восемь пленных узбеков с лопатами!..
Но все-таки, каждое дерево сажал я и восемь или десять ям тоже сам копал, когда он их к обеду из плена освободил.
Вот так.
Роща выросла, дети в ней гуляют, мамочки с колясками.
Выше всех выросли две осины, в темноте принятые за березы.
А что воровать некрасиво, я знаю…
Maestro
В сауне было очень жарко, а на улице минус тридцать пять.
После пятой рюмки наступил тот момент, когда каждый разговаривает с каждым через стол и наивно предполагает, что его слышат все или хотя бы собеседник.
Лётчики, штурманы, голые и без погон… В бане все равны, особенно в день нашего любимого полка.
Шум, шутки, хорошие и избитые.
Летающие через стол откровения: «Так я с ней тоже спал!…», «Ой, пардон, ты с ней, извини, так это давно было…», «А вот эта, развелась с этим и сейчас… Замуж вышла за того… Ну, короче, классная баба!», «На свадьбе был свидетелем, ушли мы с ней в отдельную комнату!…», «Вчера не открыла, а слышу через дверь – орёт, кончает… ну не коза, а?…», «Ну и мы притаскиваем пьяного Лёшу к его дверям, а они закрыты. Звоню к соседу, она – там, блин. Ну… чем занимаются, ты понял!»…
…И много другого, чего бы никто посторонний не понял, если бы не жил в военном городке из десяти пятиэтажек, где самому взрослому было сорок два года.
Неожиданно все замолчали от пролетевшей в радиообмене фразы:
– Ну, это было до того, как я застрелился! – Миша Криволапов добродушно оппонировал собеседнику напротив.
После ключевого слова не про самолёты и не про бл@дство, голые офицеры посмотрели на Мишку и после короткой паузы заржали, как гусарские лошади.
Миша, Миша…))) Нафига ты не сдал пистолет на аэродроме, нах… притащил его домой на обед?
Между вылетами сгонял домой, перекусил, проведал жену и троих детей, а побежав обратно на полёты, зачем то…
Переложил ПМ себе за ремень спереди (ковбой, бл@!), после чего нечаянно снял с предохранителя.
И…
Застрелился…
Пуля прошила левое бедро и не задела Мишин думательный аппарат.
Мы все ржали, как лошади!
Внезапно, сидящий во главе большого стола человек, сдвинул банную шляпу с глаз на затылок, выпрямился и все притихли.
Гена Белов, командир авиаполка, 42 года, настоящий мужик, лучший из пилотов и порядочная сволочь…
Налил себе рюмку неразбавленного спирта и осветил всех рентгеновским взглядом. Залпом выпил, не поморщившись и, тупо глядя уже не на нас, а в стол перед собой, поставил всем точный диагноз:
– Долб@ёбы! – после чего снова надвинул шляпу и отключился.
С этим нельзя было не согласиться и мы снова налили, чтобы выпить за красиво произнесённый тост.
