Кабинет выглядел обычно, если не брать в расчет башню, построенную из сэндвичей с лососем. Книжные полки, кипы газет, пара стульев, нет ничего, на чем стоит остановить свой анализирующий взор. За столом сидит сэр Чарльз, рассматривая свое детище преисполненными любви глазами. Изредка на его лбу появляется морщинка, но тут же с быстротой молнии (весьма медлительной, престарелой молнии) и с точностью часовщика его рука наклоняет башенку то в одну, то в другую сторону. На лестнице слышаться тяжелые шаги, за ними следует уже весьма надоевший сэру Чарльзу стук в дверь.
–Входите
–Сэр Чарльз, поз…
–Постойте, сначала обещайте, что больше не будете избивать мою дверь. Подумать только, каждый раз бедняжка терпит сорок восемь ударов.
–Хорошо, Сэр, а теперь позволите доложиться?
–А? Да-да Том выкладывайте. И извольте оценить грацию кулинарной архитектуры в моём исполнении.
–Весьма недурно, лишь посоветую использовать свежие сэндвичи. А на счет дела…
–Том! Сразу видно вы не пробовали что-то возводить. Сэндвичи лежат гораздо покорнее, если им уже месяц другой. Возможно, они смирились, Вы, как думаете?
–Да, Сэр, так оно и есть, Вы же весь месяц на них властно орали. О запах…
–О?! Наконец-то вы его почувствовали, запах искусства! А что за срочное дело, о котором вы пытаетесь мне доложить, вместо того, чтобы должным образом оценить мой талант.
–Сэр, у нас появилась проблема (тут сэр Чарльз рефлекторно начал устанавливать свою голову темечком на стол, пытаясь одновременно подпрыгнуть ягодицами, причем правая справлялась, в то время, как левая служила непосильным балластом. Он всегда раньше решал проблемы, вставая на голову. Но сейчас возраст сыграл свою роль и мужчина смиренно принял статичное положение, тихо ненавидя левую ягодицу.). До меня дошёл слух, что некая леди нацелилась опорочить ваше доброе имя.
–Вы правда верите в женщин? Ну и каким же образом?
–О-о не имею понятия, Сэр. Лишь знаю, что она собиралась о чем-то рассказать местной газете.
–Том, впредь называйте меня Ланселотом.
–Но, сэр!?
–Никаких но! Ни у кого не выйдет опорочить столь героическое имя. И эта была вся проблема?
–А вдруг она слышала, как вы неделю назад отзывались о леди Уинфред?
–Всего лишь позволил себе посчитать, сколько матросов в неё влезет. В любом случае тут даже «Ланселот» не понадобится. Я же всегда могу предъявить любую часть этой самой леди обществу. Мне кажется, всем будет интересно, сколько матросов в неё поместится, а зная мой пытливый ум…
–Сэр, вас не поймут. Может все же…
–А карликов берут на флот? А если считать безногих… они же займут меньше места, срочно бумагу мне, да побольше! Леди Уинфред не на всякую влезет!
Том смиренно разворачивается к двери. Через какое – то время в кабинете появляется большой планшет.
–Благодарю, Том, теперь оставьте меня.
Дом спокойно существует ещё пару часов. И вот после ланча раздается стук, на этот раз потревожили входную дверь. Том оперативно пошаркал к двери, проворно соревнуясь в скорости то с вешалкой, то с зеркалом. Перед тем как открыть дверь Том торжествующе оглядел своих соперников. Я вошел, моему взору открылся коридор с весьма расстроенными предметами интерьера и почему-то ухмыляющимся старичком.
–Добрый день, – я был учтив.
–Именно такой день! С чем пожаловали?
Том всё ещё поглядывавший на шкафчик для щеток, убедившись, что тот сдался, он, наконец, осмотрел гостя. И повторил.
–С чем пожаловали, Сэр?
–Можно мне видеть мистера Фолкнера, мне назначено.
–Сейчас узнаю, Вы пока присядьте.
Я осмотрелся. Сидеть было негде. Впрочем, я спокойно устроился на придверном коврике. Теперь я мог сосредоточить всё своё внимание на дворецком, что было весьма кстати. Он стоял передо мной и полоскал горло, издав после этого симфонию звуков, достойную оперных певцов, старик наконец закончил.
–СЭР ЧАРЛЬЗ, К ВАМ ПОЖАЛОВАЛ НЕЗНАКОМЫЙ МНЕ ГОСПОДИН, УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ЕМУ НАЗНАЧЕНО, ХОТИТЕ Я ВЫКИНУ ЕГО ЗА ДВЕРЬ? НА ВИД ОН БОЛЕЕ АЭРОДИНАМИЧЕН, ЧЕМ ЛЕДИ СТЕФФЕЛД, А ТА ЛЕТАЛА ПОЧТИ НА ДВА МЕТРА!
Тут дворецкий уставился на меня абсолютно пустыми глазами, показывающими лишь его любовь к полётам.
–КО МНЕ ЕГО, ТОМ! – раздалось сверху.
Я последовал за дворецким. Том поднимался очень медленно, чтобы как-то развлечь себя я принялся считать ступени. Подъем занял минуты три. После чего мы упёрлись в дубовую дверь. Том принялся разворачиваться, меня поразило ,что он все делает шаркающе. Он улыбнулся и спросил: «сколько у вас получилось?» «чего получилось?» – не понял я. «Ступенек» – он явно думал, какой я глупый. «Шестнадцать»,– я был уверен в своей правоте.
Войдя в кабинет, я увидел сэра Чарльза, корпящего над схемой гиппопотама. За дверью слышалось шаркающее подслушивание Тома.
