Зоя – моя родная тетка, которая была на год старше моей мамы. Она заболела раком, но отказывалась от помощи врачей. На лето как было запланировано как всегда она уехала на дачу. А осенью вернулась очень худой, немощной. Нужна помощь. Больница, врачи, диагноз – неоперабельная онкология. При этом Зоя отрицала происходящее с ней, диагноз врачи просили пациенту не говорить, химиотерапию не назначали. Да, почему-то такое происходит в наших больницах. Поставив на учет в онкологический диспансер, пациента отправляют домой умирать.
Отношения с теткой были сложными. Мы с сестрой приезжали к ней в выходные, чтобы помочь по дому, оказать уход. Она нас просто гоняла: пока один готовит, другой бесконечно что-то подает и перекладывает в ее комнате. Я понимаю, что про мертвых плохо не говорят, но тетка была своеобразной, контролировала все, капризничала и, я уверена, во многом, играла немощную старушку. Такие выводы я делала, потому что с разными людьми она вела себя абсолютно по – разному. При ком-то не могла ходить, при нас спокойно тихонько ходила по квартире. И так во всем.
До последнего она говорила, что поправится, что звонила знакомой «видящей» и та подтвердила, что рака нет, верила в порчу и обвиняла того, кто мог это сделать. Было сложно. Но вдруг она сказала, что через три недели это все закончится. Я подумала, что она говорит о смерти и уточнила, что именно закончится. Зоя сказала, что встанет на ноги и поправится конечно же, ведь ей сказали знающие и видящие, что рака нет, врачи ничего не понимают. Заходя вперед, скажу, что умерла она действительно ровно через три недели со дня разговора.
После очередной поездки к Зои, я приняла участие в группе шаманских практик. Тема путешествия «шаманское колесо». Пошла в транс с запросом на понимание, что происходит с Зоей. Есть ли какой-либо прогноз и понимание, сколько осталось. Я увидела все стихии: вода, земля, воздух, огонь на четырех сторонах света. И все стихии разрушались. Если это была земля, то выжженная, обсыпающаяся кусками в обрыв; если вода – то уже засушенное болото, если огонь, то огонь, уничтожающий все. Мне стало все понятно. Я просто спросила: «Сколько?». Ответ пришел: «Месяц».
Далее я стала исследовать свое пространство. Самое важное, что я получила в трансе, – это ответ на вопрос о предназначении. Мне нужно работать с силами, которые сопровождают умерших.
После трансового погружения мне приснился сон. Зоя одета во все красивое, выглядит потрясающе: худая, но не изнеможённая. Она ждет и волнуется, одела на себя самое лучшее. Заходит в квартиру ее покойный муж. Она готова. Раздает нам всем указания и уходит с ним под руку. Сон приснился 09 ноября. И, думаю, очевидно, что Зое осталось не долго…
Зоя умерла ровно три недели спустя нашего разговора о том, что скоро все закончится. Она перестала есть, ходить и постепенно угасла. Я считаю, что она потеряла интерес к жизни и таким образом совершила самоубийство. Последние, самые тяжелые три недели с ней находилась моя мама. Зоя ушла из жизни 26 ноября 2017 года.
Зоя умерла, и нужно было организовывать похороны. Мы с сестрой с утра и до вечера бегали по службам и оформляли бумажки. В морге прождали несколько часов. Не совсем понимаю логику происходящего, но вскрытие не делают, пока не заплатишь моргу за услуги приведения трупа в порядок. Оттого мы пробыли в морге часа четыре. Конечно мы встали в самую рань, чтобы приехать на другой конец Москвы, конечно мы хотели есть и спать. Вот она материальность мира. Пока вскрывали тетку, мы с сестрой ели орехи и рассматривали прайсы ритуальных услуг.
Далее кладбище, показ могилы, бесконечные бумаги и очереди…
Я так устала, что решила переночевать в Зоиной квартире, не было сил ехать домой. Вечером все было нормально, и меня спрашивали, справлюсь ли я? Мне казалось, что я легко могу переночевать в комнате, где жил и умер покойный. Что такого? Но потом началась ночь. И я стала сходить с ума. Я думала о том, что могу встретиться с Зоей, я ее напряженно ждала, от этого напряжения я не могла уснуть, а когда засыпала, то проваливалась в ужасные сны. От моего тревожного состояния мне снился похоронный бред. Насмотревшись бесчисленное множество каталогов погребальных товаров, мое бессознательное все уже примерило на себя и выдало сон. Лежу я в своей постели, просыпаюсь во сне и замечаю, что подушка, на которой сплю, не моя, а ритуальная атласная с рюшами, как для усопших. Постель тоже не моя, а такая, которую в гроб укладывают. Лежу и думаю, только одеяльце мое, не погребальное.
