Ты никогда не узнаешь заранее, когда твоей судьбе вдруг надоест бежать ровной и гладкой дорожкой и она резко скакнет в горку, уводя тебя куда-то в неведомые дали, прочь от монотонных будней прошлого. Это может случиться в любую минуту, например, когда ты идешь куда-нибудь промозглым октябрьским вечером, не успев переодеться после работы, и всей душой ненавидишь и свой серый город, и себя в нем, и неприятную обязанность тащиться в гости на ночь глядя. Ты идешь по лужам в старых ботинках, а твоя судьба между тем волшебным образом меняется, но ты того не видишь, потому что еще не готова к переменам, не ждешь их. Впрочем, ты еще могла бы остановить их, повернув назад, но ты уже поднялась на плоское каменное крыльцо самой высокой гостиницы города, толкнула стеклянную дверь, войдя в просторный, ярко освещенный холл. Вот и все – назад дороги нет! Девушка-администратор вежливо тебе улыбнулась, бесшумный лифт довез до седьмого этажа – колесики судьбы быстро завертелись и запустили сложный механизм, течение жизни плавно повлекло тебя вперед, в неизведанное…
Вспоминая потом этот вечер в роскошном гостиничном номере на седьмом этаже, Ксения удивительно ясно могла воспроизвести все до мелочей: каждую деталь обстановки, собственные ощущения, разговоры. Отца, такого большого и сильного, но чуточку неуклюжего в своем дорогом английском костюме, запах табака и родное «пфф», с которым отец перекатывал трубку во рту. Катеньку в вечернем платье, со скромным серым жемчугом вокруг длинной, красивой шеи. Телевизор, примостившийся в углу у окна и выдававший очередную порцию «Фабрики». Хрипло воющий за окном ветер, противный моросящий дождь… В комнате было тепло, приятно пахло апельсинами. Все сидели за накрытым столом и прилежно делали вид, что им хорошо вместе… Но Ксении было плохо, настолько, что даже воспоминания кажутся ей теперь черно-белыми старыми фотоснимками. И все-таки именно этот вечер навеки врезался в ее память и застрял в глубине сознания болезненной занозой…
– А планов у меня – великое множество, и тебе в них отводится не последняя роль! Кать, пододвинь Ксюше тартинки, пожалуйста… Ты, Ксения, будешь моей правой рукой, я на тебя очень рассчитываю. – Отец подмигнул ей и долил в ее бокал последние капли шардоне. – Мы – одна семья, мы должны держаться друг за друга!
Так было всегда: когда Ксения приходила к отцу, он сажал ее и Катю по обе стороны от себя, иногда обнимал обеих за плечи и говорил что-нибудь в этом духе. Семья! Наверное, отцу хочется так думать. Или он и правда считает, что его дочь и его молодая жена могут подружиться?..
В тот вечер отец показался Ксении большим ребенком: он так трогательно прикасался к ее руке, заглядывал в лицо, и глаза у него были детские, прозрачные и наивные. А еще он улыбался, как раньше! Ее папа… Был момент, когда она чуть не расплакалась: отец рассеянно поцеловал Ксению в макушку, как делал это в ее детстве, она тогда была маленькой и пухлой крошкой, и он казался ей огромным, просто великаном!.. А теперь они втроем сидели за столом, он смотрел на нее мягко и ласково, и Ксения готова была простить ему все на свете! Но потом отец поворачивался к своей Кате, и Ксения острее прежнего ощущала себя рыбой, выпавшей из аквариума на сушу. Ей страшно хотелось домой или, по крайней мере, прочь из этой гостиницы.
– Съешь еще креветок, тебе же они понравились в прошлый раз, я специально их для тебя заказала, ешь, Ксюша. – Изящная женщина в длинном черном платье улыбнулась Ксении и пододвинула поближе к ней блюдо с деликатесом. На тонком запястье зазвенели стеклянные браслеты, сверкая и переливаясь в приглушенном свете люстры. Это было так нереально красиво, так волшебно!.. А потом женщина перевела взгляд на отца Ксении, затем – опять посмотрела на нее и подняла бокал. – Давай выпьем за тебя, дорогая!
Как Ксения устала от этого длинного дня! Ей пришлось обежать полгорода по рабочим делам, она даже не успела забежать домой и сменить свои старые крашеные джинсы на что-нибудь приличное. При встрече сразу же выяснилось, что отец пригласил не только ее и что с минуты на минуту к ним присоединится Катин брат, и это не прибавило Ксении радости. Весь вечер она слушала щебетание Катеньки и думала о том, что ей завтра к восьми утра на работу, что нужно еще успеть постирать черные брюки и подшить капюшон куртки и что в этой плановой встрече нет никакого смысла. Они уже довольно долго просидели втроем, а гость все не шел, и Ксения безумно устала от этого ожидания. В конце концов, у нее просто было плохое настроение, ей вовсе не хотелось ни с кем знакомиться и улыбаться, у нее даже еда в горло не лезла! Но разве кого-то это волновало?..
