Чечня. Середина октября 1999 г.
Наши федеральные силы начали наступление с севера с намереньем форсировать Терек. Разумеется, основной целью было уничтожение банд на всей территории Чечни, вплоть до города Грозного.
Федералы напирали. Бандитские формирования не выдерживали натиска, отступали.
Через два дня они достигли северного берега Терека, где и попытались закрепиться. Но закрепиться не удалось.
Федеральные части выбили боевиков из станицы, и через поле погнали их к зелёно-жёлтой, длинной рощи, тянувшейся по берегу реки, утюжа вертолётами. Боевики добрались до неё и там окопались. Из «зелёнки» их надо было выкуривать уже пехоте. Вертолёты достреляли боезапас по кустам, развернулись и улетели на север, в тыл.
Федералы, на этом участке – десантники, со стрельбой, вжимаясь во все неровности местности, прыгая через оросительные канавы, с матерной руганью, короткими перебежками двинулись к « зелёнке».
Петька Иванов, старший сержант ВДВ сверхсрочник, парень роста чуть ниже метра восьмидесяти, тёмно-русый, усатый прыгнул в воронку от ракеты, чтобы отдышатся, и перевести дух. Он прислонился спиной к краю и подумал: «Покурить, что ли?». Но решил, что идти в атаку с сигареткой в зубах – это пижонство, а, во-вторых, умирать (не дай Бог, конечно) с ней как-то не эстетично. Он повернулся, высунулся из воронки, стреляя по «зелёнки», где в тени деревьев маячили силуэты боевиков. В живот что-то упёрлось, мешая плотно вжаться в землю. Он поворочался, животом уминая землю, удобнее устраиваясь, не прекращая при этом стрелять. Но удобнее не становилось, что-то по-прежнему мешало ему. Пётр выругался, прекратил стрелять и опустился в воронку, что бы устранить то, что ему мешало. Из земли торчал фрагмент какого-то, похоже, что обработанного диска из желтоватого камня. Это заинтересовало Петра. Он достал нож и стал откапывать диск, совершенно забыв про бой. Наконец, он вытащил камень целиком, стряхнул с него землю. В руках у него оказался каменный диск с ободком и отверстием посередине, в виде колеса. С двух сторон на нём просматривались какие-то не чётко, как казалось от забившей их земли, прорисованные знаки, похожие на крючковатые буквы. Подумал: « Камушек то, видно давно в земле валяется! Явно древняя штуковина!» Вспомнилось о друге в далёкой, и как-то теперь уже не реальной Москве: «Вот Афонька обрадуется. А то пишет: ты будешь воевать в Древней Хазарии, хорошо бы ты мне древних черепков привёз бы. Вот мне больше делать не чего, как в земле копаться! Тут свой бы черепок привезти в целости. Как будто мы на прогулке. Ходим тут – тросточкой одуванчики сбиваем. Здесь война, милый, со всеми её прелестями». Но диск, всё же решил взять с собой.
– Ранен? – сверху раздался тревожный голос Андрея, сослуживца Петра.
Тот замотал головой, отрицая:
– Нет! Иди сюда. Смотри, что нашёл!
– Прохлаждаешься – недовольно пробурчал Андрей, но в воронку сполз.
Взял в руки диск, повертел, спросил с иронией:
– И что ты с ним делать собираешься?
– В Москву отошлю. Другу. Он у меня историк. Считай, что я навеки вписан в анналы истории, как первооткрыватель этой штуки!
– Ну-ну! Историк! Пойдём лучше постреляем, дезертир!
– Чем это лучше? – удивился Пётр.
– Пошли, пошли! – сказал Андрей.
И, выпрыгнув из воронки, побежал, стреляя, вперёд, к «зелёнке».
Пётр вздохнул, запихнул диск под куртку и тельняшку в штаны, подтянул брючным ремнём, и, то же выскочил из своего укрытия, дал очередь из автомата, помчался зигзагами чуть левее в том же направлении, что и Андрей.
Диск мешал бежать, всё норовил выскочить, отвлекал от боя. Его постоянно требовалось поправлять. Но Пётр упорно не хотел с ним расставаться. О том, что он может расстаться не только с диском, но и с жизнью, как-то в тот момент не думал совсем.
На опушке, у самого края, Петра встретила автоматная очередь. Полосонула снизу вверх по животу, одна пуля попала в левое плечо. Его откинуло на спину. В горячке показалась, что его кто-то сильно ударил в живот, и от падения отказала рука. Он вскочил на ноги, в сильном возбуждении от боя, пока не понимая, что ранен и послал очередь куда-то туда в кусты, откуда стреляли по нему. Резкая боль пронзила плечо. Он схватился за него, слегка согнулся, поморщился. К нему подлетел Андрей.
– Что?– прокричал он.
– Что-то рука, левая отказала,– пожаловался Пётр.
– Ты в плечо ранен.
– Да, ну на фиг! Ерунда! Царапина.
Пётр сделал круговое движение левой рукой. На куртке выступила кровь.
– Да сядь, ты, мать твою! Не маши граблями, на фиг, не привлекай внимание!
Андрей из левого кармана куртки Петра достал два перевязочных пакета, помог ему забинтовать плечо, и они пошли дальше.
– Точно – царапина? – побеспокоился Андрей.
– Думаю – да!– уверил его Пётр.
За кустами на зелёной траве с вкраплениями опавших жёлтых листьев валялся убитый бандит.
– Смотри, Андрюх, я всё же достал его!
Десантная рота выбивала боевиков из «зелёнки». Там завязывались короткие перестрелки и рукопашные схватки. Бандиты прыгали из рощи с обрыва к реке и метались по берегу, огрызаясь из автоматов. Десантники отвечали тем же.
