Когда я созрела вести своего второго ребёнка в ясли-сад, я думала: "Я это сделаю легко! Слёз не будет. Больничных не будет. Ведь я – гений! Я уже всё это проходила, проживала, проревела! Ведь типа я крутая, что даже в 2017 году книжку написала про свои фишки адаптации к детскому саду первого сына». Настрой у меня был героический, плюс ощущалась львиная вера в мои психологические лайфхаки адаптации к садику. Но думала и чувствовала я одно, а мой второй малыш и сама жизнь устроили мне совершенно другое, что-то новое и неизведанное мне. Малыш двухлетка мог просто отказываться вставать с кровати. Мог пойти завтракать перед садиком прям с подушкой и одеялом в обнимку, покушать, а потом лечь спать рядом с кухонным столом на кухонный пол, предварительно положив свою подушку на пол и укутавшись в одеяло. Никакие ранее известные мне уговоры, мультики, игры не помогали. Малыш мог согласиться даже одеться в садик, но из квартиры я его не могла вывести. Как только брала на руки, его тело превращалось в скользкий слайм и выскальзывало из моих объятий. Как только малыш оказывался на полу, он моментально трансформировался в гору Магомета и я его не сдвинуть, не поднять не могла. До сих пор, когда вспоминаю те моменты жизни, а было это четыре года назад на момент написания книжки, хочется плакать с мыслями: «За что мне это? Почему я? Почему у других всё нормально, а у меня очередные головоломки жизни? Что со мной не так? Почему я не умею быть мамой, у которой дети с первого дня влюбляются в ясли-сад и ходят туда без больничных и без слёз от ясельной группы до выпускного в детском саду!???? Ах.х.х.х.х…» Я вздыхала, плакала, бесилась и искала ответы на свои вопросы, искала новые, более улётные фишки адаптации малыша к частному ясли-садику. Читала новые книги по детской психологии, сенсорно-интегративной методике, по балансу нервной системы. Открывала новые знания и постепенно, шаг за шагом каждые знания тут же трансформировала в лайфхак жизни и применяла на практике с малышом. С каждым новым утром мне становилось всё легче и легче вытаскивать малыша из кровати в ясли-сад, заманивать его в группу частных яслей без слёз, пусть хоть и с недовольной мимикой на лице. Наверное, если бы не случившийся развод в моей жизни в этот период, из-за которого мне срочно пришлось ребёнка выводить в садик раньше желаемого времени (в 2 года вместо трёх лет) и самой раньше выбегать на работу из декрета, то было бы легче и не было бы этой книжки. Я бы больше улыбалась внутри, малыш бы чувствовал мою улыбку и доверял тому, что происходит с ним в мире. А так он чувствовал мои внутренние слёзы от разбитого сердца в осколки и старался по максимум обнимать меня, не отпуская на работу из дома, не выпуская мою руку из своих в садике. Так я узнала, что адаптация в частные ясли после развода, когда малышу всего лишь два года, это не тоже самое, что адаптация ребёнка в садик в три года в полной семье, где живёт мама и папа вместе, и между мамой и папой согласие да мир. Мне кажется, что в этот момент судьба мне шепнула: "Что-то ты расслабилась детка. А давай посмотрим, как ты справишься с капризами и истериками малыша-молчуна в его 2 года, и тогда, когда у самой душа плутает в потёмках от развода, а у мозга сломалась программа счастья семейной жизни. Ну, как? Слабо?» И поначалу мне было очень тяжело. Очень. Я ревела вместе со своим упёртым малышом-молчуном в кровати на рассвете. Я скулила на кухне за завтраком, потому что он отказывался идти в садик, пока не покушает. А кушать он отказывался, пока не выспится. Я выла в коридоре в момент одевания ребёнка. Я его одевала, а он тут же снимал одежду. Я утирала себе слёзы в лифте, крепко прижимая малыша к себе на своих руках, и шептала ему: «Мы справимся. Мы сможем. Мама на работу и ты на работу, а вечером мы снова вместе обнимемся». Но от этих слов малыш начинал вырываться из моих рук, из подъезда выходил уже ногами, садился на скамейку рядом с подъездной лестницей и мотал головой, типа «нет, не пойду, делай что хочешь, но не пойду». Я пыталась брать его на руки, но он второй раз за утро умудрялся моментально превращаться в склизкий слайм, а в зимнем пуховике это оказалось ему делать ещё легче, чем во флисовом комбинезоне дома. Он выскальзывал из моих рук, снова садился на лавочку и мотал головой. Единственное, что мне оставалось делать – это дышать. Я делала глубокий вдох-выдох, потом ещё и ещё. Пыталась замедлить своё сердце. Расслабиться, и при этом мой мозг продолжал шипеть: «Ты чего раздышалась тут? Смотри. Тебе на работу в офис пора срочно. Опаздывать нельзя. На что детей кормить и одевать будешь после развода? Где деньги брать? Бегом руки в охапку и в садик его тащи. Сидит она тут, плачет. Мало того, что всё тело трясёт от мысли «Как жить дальше одной с двумя детьми?», так хочешь ещё, чтоб и с работы уволили? Детский садик так-то частный и платный, ибо муниципальной бесплатной путёвки ещё год не видать. Что делать будешь?» Вот с этими мыслями, с хитростями своего мозга и его способностями креативить, шаг за шагом со скоростью черепашки-лилипута, я и влюбляла своего двухлетнего малыша-молчуна в частные ясли после внезапного развода в жизни. И у меня получилось. Малыш через два месяца стал сам выходить из дома в садик, через три месяца заговорил, через четыре месяца стал меня без слёз отпускать из садика на работу, а через три года с теплотой рассказывать, как ему очень-очень нравилось в этих частных яслях. Однажды я спросила своего этого малыша, когда ему было уже шесть лет: «Скажи мне, пожалуйста, почему ты плакал, капризничал и мне мозг выносил в частных яслях, если тебе там нравилось, оказывается?» Мой шестилетка лишь пожимал плечами и отвечал: «Не помню почему, но точно нравилось. Там было очень тепло, уютно, по-домашнему. Извини, что плакал тогда». А я смотрела на него, улыбалась ему, обнимала и думала: «Наверное, мой малыш в яслях плакал, чтоб появилась эта книга для счастья мам и пап всех малышей, впервые ведущих своих детей в частные ясли или в детский сад».
