1. Глава 1
— Доченька, — меня гладили по голове, но голос не узнавала. Да и откуда тут быть маме? Она же с отцом в Праге. — Как же так?
Ну как сказать… Не понравилось мне то, что сделали работники, поэтому полезла показать как надо. В конце концов, это моя мечта и я хочу, чтобы всё было как в лучших домах. Может, попаду на разворот «Ресторатора».
А что? Мечта должна быть такой, чтобы дух захватывало и в животе бабочки кружили. Как у меня. И всё шло хорошо, пока Алиска не подбила сэкономить на работниках.
Мне мама всегда говорила, что жадный платит дважды. Мой случай.
Сэкономив пятьдесят тысяч, я каждый вечер ругалась с прорабом и работниками. Ну вот как можно катать потолок валиком оставляя полосы, словно кистью возюкали?
— Лучик, мой золотой, — нет, это не мама и не тётя Лида. А кто же? Меня, вообще, никто так не называл. «Рыжик», «Лисёнок», «Бестия», но никак не «Лучик». Веки казались какими-то неподъёмными, что не удивительно такое пережить. Уф.
Собралась с силами и приоткрыла глаза. Закрыла. Досчитала до трёх и ещё — открыла.
— Где я? — голос совершенно не мой, да и чувствую себя как-то не очень. Но пошевелиться ещё не могу и лишь бегаю взглядом по поверхностям, ничего не узнавая.
Куда это мужики меня принесли? Неужели нельзя было просто вызвать обычную скорую? Уверена там была бы поспокойнее обстановка. Комната выкрашена в салатовый цвет, но вместо успокоения он меня укачивал. Да и, вообще, голова кружится сильно. Прикрыла глаза, успокаивая приступ тошноты. Глубоко вздохнула, да что ж меня словно распирает?
— Доченька, — в этот раз мой взгляд сфокусировался на сидящей рядом женщине с заплаканными глазами. Её иссиня-чёрные волосы с белоснежной прядью собраны в гульку на макушке.
— Вы кто? — женщина открыла рот и посмотрела в сторону. К сожалению, моя шея всё ещё не хотела двигаться.
— Всё хорошо, госпожа Юмна, так иногда случается, — передо мной стала сухая женщина намного старше той, что зовёт меня дочерью. Волосы спрятаны под косынку, в глазах участие и тепло. — Марша не рассчитала сил, едва не высушила себя. Думаю, что через месяц-два это пройдёт.
— Я не могу пошевелиться, — почему мой голос такой тонкий? Верните мой глубокий грудной.
— Всё верно. Вы в частичном стазисе, мы сохраняем вашего малыша, — женщина мне улыбнулась и вновь скрылась из вида.
— Зачем ты пошла в лабораторию?
— Малыша?!
— Не волнуйтесь, Марша, мы успели вовремя и с ребёночком всё будет хорошо. Вечером домой пойдёте.
— Домой… — я сошла с ума? Какая Марша? Ну, чисто теоретически Марьяша и Марша похожи, но у меня не было малыша. Совсем.
Я только с Пашкой целовалась, а дальше мы не шли. Он не нравился моим родителям и это смущало. Всё-таки мой отец дипломат, а мать известный психолог — людей видят и чувствуют. Вот и не спешила. Хотя мне уже девятнадцать.
А может это прораб пошутил? Скинулись на скрытую камеру и ржут где-то за стенкой. Но как они всё так быстро организовали? То-то ступенька обвалилась. Подстроили гады. Ну ладно, выйду, вы ещё пожалеете, что решили надо мной подшутить. Ещё и неустойку за халтуру выплатите.
— Девочка моя, ты не волнуйся. Я твоя мама. Всё будет хорошо.
Хорошо будет однозначно, а вот насчёт мамы я бы не спешила. Что общего у жгучей брюнетки и огненно-рыжей бестии? Правильно ничего. А вот моя мама с такими же рыжими волосами, как и я. Все вы врёте госпожа.
— Ты совсем ничего не помнишь?
Почему? Помню, как с валиком полезла на стремянку, чтобы закрасить полосы. Как раз была возле одинокой лампочки, свисающей на метровом шнуре. Эти неграмотные даже изолентой не обмотали места соединения проводов. Но мне то что? В случае чего это их током шандарахнет.
И значит, я стою, ступенька скрипит, но рассказываю и показываю, как надо валиком красить потолок (интересно, за что я деньги заплатила?). И в этот момент ступенька подо мной обваливается (и нет, я не толстая пятьдесят пять килограмм при росте сто семьдесят это мало) и по инерции хватаюсь за первое, что попадает под руку — висящий провод.
— Что-то не очень, — мне же интересно узнать, какую придумали легенду эти недалёкие люди. Мама ты была права, и я больше никогда не буду экономить. — Всё в тумане.
— Ты в последние дни много нервничала, — что-то мне не нравился её осторожный тон, словно она тщательно подбирает слова, чтобы не сказать лишнего. Слова надо учить, милочка. Слова. — Ходила сама не своя, даже мечту отложила. Ничего не радовало. Я надеялась, что всё немного улеглось, а оно вон как…
Интересно, что же со мной такого произошло, что отложила мечту? Да я к ней иду начиная с пяти лет. Упорно и не поддаваясь ни на какие уговоры родных и близких.
— Ничего не помню, — женщина тяжело вздохнула и продолжила.
— Я не знаю, зачем ты пошла в лабораторию. Тебе никогда не было там интересно, даже в детстве туда не заглядывала. Доченька, там же мои реактивы и опытные образцы. Хвала богам, что ничего опасного не случилось там с тобой. Боюсь представить, если бы падая, ты что-нибудь из них зацепила.
— Я упала?
— Я тебя нашла лежащей на полу. Я так испугалась. Как чувствовала, что надо вернуться. Звала тебя, а ты не отзываешься. Обошла весь дом, пока догадалась спуститься. Вот скажи, зачем ты туда пошла?
