1. Глава 1
Утро... И оно, как всем известно, никогда не бывает добрым, но сегодня моё утро превзошло само себя. Я лежал на кровати и дышал через раз. От каждого вздоха раскалывалась голова, слегка мутило, и мысли о смерти мне не казались сейчас уже чем-то жутким, страшным и неправильным, скорее, это было своего рода избавление. Избавление от... А вот дальше додумать я не успел, в коридоре неожиданно зазвонил телефон, причём явно не мой, так как я никогда не был фанатом тяжёлого рока. И все, пускай скудные, но всё же мысли, вытеснила жуткая головная боль.
«Господи, ну зачем я вчера столько пил?!» — мысленно застонал, коря себя за необдуманный спонтанный порыв расслабиться.
Телефон не смолкал. «Du... Du hast... Du hast mich...» — дикие вопли солиста группы Rammstein усиливались явно хорошими телефонными динамиками и разносились по всей квартире. Песней я это мог назвать с натяжкой даже в своём нормальном состоянии, а уж в сегодняшнем так и подавно, явно орудие пыток, не иначе.
Подождал несколько бесконечно долгих минут в надежде, что у человека, оставившего своё добро в моей холостяцкой берлоге, проснётся-таки совесть, но так и не дождался. Больше терпеть такой произвол не смог, соскрёбся с кровати и буквально пополз на мучивший меня звук, надеясь добраться до этого орущего засранца и выключить, с упоением шарахнув его об стену.
Но то ли я двигался слишком медленно, то ли высшие силы сжалились надо мной, чёрт его знает, но телефон наконец-то заткнул его собственный хозяин, и теперь я уже двигался на звук Даниного голоса.
— Внимательно... Да что с ним случится-то?.. А-а-а, ты в этом плане. Да нет, всё в порядке. Утром ещё не остыл и дышал, нечасто, правда, но было. — И заржал, как сивый мерин, на ответное высказывание собеседника, а оторвав взгляд от окна, заметил меня в дверном проёме. — Знаешь, Вась, я, по ходу, погорячился, сказав тебе, что всё нормально. Тут вместо нашего Игнатки новоиспечённый зомби стоит! И зыркает своими зенками, гад, так злобно и неприветливо, аж жуть. Бр-р-р... Да не верещи ты так... Не надо приезжать... Ты же говорила, что он тебе будет не рад... В общем, смотри сама, девочка ты уже большая, но имей в виду, если это сине-зелёное чудовище тебя покусает и заразит бешенством, потом не жалуйся. Всё. Пока... Всё, я сказал, пока.
Отключив телефон, бросил его на диван и посмотрел на меня с явной жалостью. Как на смертельно больного, которого добить рука не поднимается, но и сам он никак не испустит последний дух.
— Ну и настырные же у тебя бабы! Ты хоть завещание напиши, прежде чем помирать, ладно? Вид у тебя, конечно... Краше в гроб кладут. — И, подойдя ко мне, подал стакан с живительной влагой. — На, опохмелись, потом поговорим, когда во взгляде появится связная мысль и желание жить.
Рассол... Как много красок в этом слове. Хвала Создателю, что это оживляющее чудо было сотворено человеком до того, как я родился, а не после. Я буквально присосался к стакану, как пиявка, и выпил всё за несколько глотков.
— Как же тебе плохо-то, бедолаге, — скорбно протянул Даня, глядя на меня.
Спорить не стал, чувствовал себя и правда хреново, но и умирать уже не так сильно хотелось, а после таблеточки антипохмелина, заботливо принесённой другом, жизнь из чёрных мрачных красок плавно переползла ближе к нейтральным цветам. Ну а уж после душа так вообще почти наладилась, если не считать, конечно, остаточного действия алкоголя, когда раздражают запах, шум и резкие движения.
Ели молча. Я старательно пережёвывал и пытался запихнуть в себя то, что мой организм принимать категорически отказывался. Он вообще на меня сегодня обиделся. Поэтому я хорошо подумал и решил, что организм мне ещё пригодится, причём желательно здоровый, и отодвинул тарелку с недоеденной яичницей, не став более его насиловать. Глянул на Даньку.
— И что ты на меня смотришь, алкоголик недоделанный, а? — продолжая методично уничтожать еду с тарелки, уточнил друг. — С чего ты вчера так нажрался-то? Ну поругались с Василиной, что, в первый раз, что ли? Это даже не минус, а, скорее, плюс. Значит, в ближайшем будущем тебе светит бурное примирение.
Я поморщился, вспоминая некрасивую сцену с девушкой и мою злость, направленную на неё после её дурацкой выходки. Надо же было ответить на звонок моей матери и представиться невестой! Родители для меня — это святое, и с кем попало я их не знакомлю. Вот как найду, вернее, если найду ту самую, тогда да, но Василина явно не попадает в эту категорию.
— Ты чего затих? Колись давай, я жду, — вывел меня из задумчивости своей репликой Даниил.
— Да тут и рассказывать особо нечего. Вася, пока я был в душе, мило поговорила с моей матерью, чуть ли не расписав в красках нашу свадьбу, детей и внуков. Представь, какой интересный у меня получился с родителями диалог позже!
— Она что, самоубийца? — обалдел от моих откровений Симонов.
— Нет, просто дура, посчитавшая, что, раз сплю с ней дольше других, то и свадьба не за горами. — Я встал из-за стола и направился на диван, а усевшись, откинул голову и прикрыл глаза.
— А дальше? Ты-то что сделал?
