I
Научная конференция во Владикавказе, посвященная вопросам истории и этнографии, стала большим медийным событием. Такого количества участников никто не ожидал – зал был переполнен. На галерке в медиазоне столпились журналисты разных мастей, и некоторые из них по такому случаю были даже сняты с освещения соревнований по вольной борьбе. Озираясь и переглядываясь, они силились понять, что здесь все-таки происходит. И действительно, со стороны как-то даже не верилось, что компания щуплых, плешивых очкариков, собравшихся за круглым столом, могла дать повод для столь масштабного события.
Алан протиснулся сквозь ряды зевак и завсегдатаев, столпившихся у входа, прошел на цыпочках через весь зал и занял как обычно место на галерке. Отсюда ему все было видно и слышно. Светить лицом в первых рядах ему не хотелось, а не прийти он не мог, ведь конференцию вел его родственник – видный северокавказский ученый. Его так называли из-за седой шевелюры, которая была видна за километр, и студенты, завидев ее издалека, убегали с пар. При этом, он несомненно был одним из тех людей, которые, несмотря на свою седину и близорукость, даже на склоне лет сохраняли ясный ум и трезвый рассудок. Вот и сейчас он без труда разглядел Алана в рядах слушателей и понимающе кивнул.
Шёпот и гул в помещении стихли, в зале поочередно зашипели вспышки фотоаппаратов, заработали видеокамеры, и конференция северокавказских ученых началась. Седоволосый старик – дирижер всего этого концерта протер свои очки и обратился ко всем присутствующим со вступительным словом. «Уважаемые коллеги! – начал спикер, – Приветствую вас всех в стенах старейшего на Кавказе научно-исследовательского института». «Понеслась», – подумал Алан и, и увидев, что все притихли, с замиранием выдохнул. «Мне приятно сообщить, – продолжил спикер, попутно роясь в своих бумагах, – что в адрес нашей конференции было направлено приветственное слово нашего выдающегося коллеги, профессора Алана Георгиевича Фидарова». Старик выудил из стопки нужный листок и зачитал: «Желаю успеха и новых достижений всем участникам ежегодных исторических чтений. С уважением, А.Г. Фидаров».
В зале раздались аплодисменты и вздохи одобрения. Незримый дух автора послания как будто воспарил над аудиторией, пробежал по рядам присутствующих и присел где-то рядом. Но не успели вздохи стихнуть, как тишину разрезал сигнал пришедшего на чей-то мобильный телефон сообщения. Алан тут же узнал этот звук и нервно сжал кулаки. По залу прошел еле слышный шепот возмущения. Все сидящие рядом с Аланом бросили на него презрительный взгляд и, даже председательствующий скорчил недовольную гримасу. Алану стало не по себе. Конечно же надо было выключить телефон. Виновато пожав плечами, он пошарил в карманах и извлек-таки источник всеобщего раздражения. Притворно негодуя как бы на самого себя, он демонстративно перевел его в бесшумный режим. Извинения были приняты, и внимание присутствующих вновь вернулось в президиум.
Прикрывая дисплей ладонью, Алан разглядел, что сообщение было от пользователя "Руслан КЧР" – старого знакомого по научной экспедиции. Алан прочитал его и тут же настороженно огляделся. Ему как будто бы надо было убедиться, что кроме него сообщение больше никто не видел. Это была диверсия. Язвительный тон его заносчивого приятеля из Карачаево-Черкессии покоробил Алана. «Ну что, дилетанты уже собрались?» – писал Руслан своему осетинскому коллеге. Алан поспешил дать сдачи выскочке. «Откуда? Ваши же не приехали! Здесь одни ученые», – напечатал он впопыхах и довольный собой нажал на кнопку «отправить». «Псевдоученые», – прилетело в ответ с берегов Большого Зеленчука, но уже беззвучно. Алан улыбнулся и спрятал телефон снова в карман, убедившись, что он уже не представляет никакой угрозы для окружающих.
В этот момент среди мерного бормотания первого докладчика в дверном проеме словно призрак появился Эльбрус – лаборант кафедры истории и этнографии. Он, оглядев собравшихся, нашел в их скоплении лицо Алана и сделал ему знак подойти. Алан кивнул и, пригибаясь, чтобы не мешать конференции, осторожно вышел в коридор. Чуть дальше от Эльбруса, словно в засаде в коридоре стоял и Марат, еще один горе-лаборант. На долю этих двух обитателей храма науки обычно выпадали все организационные моменты.
«Не в службу, а в дружбу… –жалостливо начал Эльбрус, – Сходи, купи упаковку воды. А то они по такой жаре долго не протянут». Сформулировав задачу, Эльбрус вложил в руку Алана несколько бумажных купюр. На лице Марата изобразилась лукавая улыбка. «И не стыдно тебе! Алана за водой посылать!» – произнес Марат, робко улыбнувшись. Лицо Эльбруса перекосилось от возмущения. «Послушай, у них и раньше-то мозгов особо не было, – огрызнулся он, кивнув в сторону скопища ученых, – а после ковида и те, что были высохли. Если воды не принесем, они до конца не дотянут. Алан у нас младший, кого же еще отправить?» Марат перестал улыбаться и просто отвернулся в сторону.
Ораторы в отчетной части конференции выступали недолго, и когда Алан вернулся с упаковкой бутылок на руках, спикер уже вовсю благодарил последнего докладчика. Первая часть конференции подошла к концу, и председательствующий собирался сделать перерыв. «Уважаемые коллеги, – начал спикер, – давайте подведем промежуточный итог. История, как мы знаем, – это наука, в которой нельзя поставить точку. Всегда появляются новые артефакты, новые прочтения старых текстов, поэтому нам нужно держать руку на пульсе. Давайте на этой оптимистической ноте объявим получасовой перерыв и вернемся сюда в 13:30».
