На обочине трассы стояла девушка, безуспешно пытаясь остановить одну из проносившихся мимо машин. Порывистый ветер забрасывал ей на лицо волнистые каштановые пряди волос, вызывая нескрываемое раздражение. Устав от бесполезного поединка с непокорными прядями, она достала из сумочки резинку и стянула их в хвост на затылке.
Обеспокоенным взглядом скользнув по сторонам, машинально достала зеркальце и увидела в нем большие глаза зелёного цвета золотистым оттенком. В них застыла безысходность загнанного зверька и ещё что-то по-детски беззащитное и уязвимое. Припухшие веки и слегка покрасневший нос напомнили ей о недавно пережитом потрясении и страхе, через которые пришлось пройти. Любой, взглянув на нее, мог бы сразу догадаться, что незадолго до этого она не просто плакала, а рыдала.
– А это уже причина для вопросов, которые нужно избежать, так как возбуждать любопытство посторонних сейчас было бы глупо, – подумала она и, порывшись в сумочке, достала солнцезащитные очки.
Надев их и подкрасив побледневшие губы, девушка посмотрела на дорожную сумку, стоявшую возле ног, и заметила следы крови на носке одной из туфель. В испуге оглянувшись вокруг и не увидев ничего, за что можно было бы спрятаться, она, не отдавая отчета своим действиям, резким движением сбросила туфельку с ноги, смочила слюной засохшие бурые пятна и начала тереть их сорванным пучком травы. В эту минуту она не думала, как выглядит со стороны, и не услышала остановившегося рядом автомобиля.
– Я вижу у вас проблемы?
Мужской голос прозвучал настолько неожиданно и близко, что поверг Инну в безотчетную панику. В висках застучали сотни молоточков, сердце глухо ударило о ребра и холодный пот, выступив на затылке, неприятно сполз по шее.
– Ну, вот и всё! – эта простая мысль, словно молния, пронзила заметавшееся в поисках спасения сознание, выводя её из минутного оцепенения. Медленно повернувшись, она меньше всего ожидала увидеть устремленный на нее весёлый взгляд серых прищуренных глаз. Седые виски короткой стрижки не скрывали возраст мужчины, с интересом наблюдавшего за ней. От него не исходило опасности, и ощущение безграничной свободы, с которой она мысленно уже почти простилась, наполнила облегчением каждую клеточку ее тела. Открыто улыбнувшись в ответ, Инна не спеша надела туфлю, небрежным жестом отряхнула пыль с рук и, приподняв свою дорожную сумку, как можно спокойнее, ответила:
– Ещё бы! Больше часа не могу остановить ни одной машины. Надеюсь, мне в настоящий момент повезло, и вы подбросите меня в столицу. О цене договоримся.
– Ну что ж, кладите свою сумку на заднее сиденье и садитесь рядом. С такой красивой попутчицей дорога покажется вдвое короче.
Инна не стала медлить и через несколько минут машина, набрав скорость, увозила ее подальше от того места и событий, которые она, как кошмарный сон, хотела поскорее забыть. Вздох облегчения вырвался из ее груди, вызвав смех водителя.
– От мужа столь поспешно убегаете или от надоедливого ухажёра?
Вздрогнув, она не нашла в себе силы повернуть к нему голову и, глядя вперед, устало произнесла:
– Нет, я пытаюсь убежать от самой себя, сыграв в ва-банк с собственной судьбой, которая, как оказалось, решила подставить мне подножку.
– Уж очень вы серьезно относитесь к проблемам и пессимистично настроены. В ваши годы надо радоваться каждому дню жизни и брать от неё, как можно больше. Что касается судьбы, то это понятие весьма условное, поэтому не стоит столь глубоко задумываться о ней, а тем более, винить в своих неудачах. Не с того вы конца, голубушка, жить начинаете.
– В этом вы абсолютно правы: не с того и не так.
Наверное, она не произнесла этих слов, а только подумала, поскольку ничего не услышала в ответ.
В автомобиле Инна расслабилась в удобном кожаном кресле, веки стали слишком тяжелыми, чтобы держать их открытым. Но тотчас картины пережитого ужаса всплыли в её сознании и, чтобы прогнать их, она вновь открыла глаза, тупо глядя на едущие впереди машины. Прошло около двух часов, а вся её жизнь перевернулась вверх тормашками, и, чем больше тревоги она ощущала, тем более нереальной казалась вся произошедшая с ней ситуация. Руки сжались в кулаки, и слезы снова навернулись на глаза, однако усилием воли она не дала им пролиться по бледным щекам.
Водитель незаметно посмотрел на девушку. Она выглядела утомленной и странно хрупкой, почти измученной, и он не захотел беспокоить ее своими разговорами.
