«Увидимся сегодня?» – написал Тим, огорошив меня с утра пораньше.
«Не очень хорошая идея», – ответила я, пытаясь одновременно записаться на маникюр и отменить тренировку в зале.
«Почему?» – он добавил в сообщение кучу плачущих смайликов.
«Слушай, Тим, ты классный, но у меня такой график, что даже не представляю куда тебя всунуть», – я еле отыскала жалостливую рожицу с глазами кота из Шрека и откинулась на стуле.
Шеф сегодня опять не в духе – Машка стакан с кофе опрокинула на принтер, а потом залила слезами бумаги. Услышав вибрацию телефона, я вздохнула и покосилась на прозрачную дверь. Если шеф увидит, что я опять в телефоне, получу по первое число.
«Не надо меня никуда всовывать! И вообще, девушка, прежде чем такими предложениями разбрасываться, было бы неплохо сначала поближе узнать друг друга», – я уставилась на экран. Это не Тим. Тогда кто?
«Девушка, ау! Вы уже передумали меня всовывать?»
Я почувствовала дурноту – у меня никогда такого не было, чтобы я перепутала чаты. Всегда тщательно проверяю, кому и что пишу, после того случая, когда Светка с соседнего потока призналась в любви преподавателю экономики. Мы, как узнали, сначала посмеялись, потом отпоили дурочку минералкой. А нечего было мешать коктейли в компании незнакомых парней.
Результат попойки веселил весь курс в течение семестра: престарелый ловелас Михал Палыч взбодрился, начал зачёсывать редкие волосы на лысину и носить кожаный пиджак стиля семидесятых. Светка клялась, что писала своему бывшему – Мишке Озерцову, но переубедить сорок ржущих студентов было непросто.
«Так и знал, что вы только обещаете, а как до дела дошло, так сразу в кусты», – я прочитала очередное сообщение, смахнула чат в архив и отложила телефон. Хватит с меня на сегодня общения, надо и поработать ради приличия.
Я зарылась в отчёты, скрининг и мониторинг, отвлекаясь только на второй монитор с графиками поставок комплектующих. Не то чтобы тут требовалось что-то сложное, но утомительное ковыряние в цифрах, сопоставление серийных номеров и количества шлейфов, экранов и плат требовало от меня полного погружения. Я вообще по складу ума гуманитарий, но мама настояла, чтобы я получила «нормальную профессию».
Голодающих учителей в нашей семье хватило – после бабушки, отпахавшей на благо школы пятьдесят лет, мама твёрдо верила, что будущее надо строить за пределами родных пенатов, и вытолкнула меня во взрослую жизнь в другой город. Она же настояла на репетиторах и подготовке к поступлению на престижную специальность. Как же, экономист звучит гордо! А то, что я после получения диплома мыкалась по фирмам-однодневкам, так это я виновата, что не научилась жизни.
Хорошо хоть Машка порекомендовала меня Олегу Юрьевичу, а то пришлось бы возвращаться домой. Мама вдруг решила озаботиться моей личной жизнью, сменив свою точку зрения и принявшись активно предлагать мне женихов. Точнее, одного – Женьку Бондарева – сына маминой подруги.
– Ксюха, ты на обед идёшь? – Машка рывком распахнула дверь и отвлекла меня от таблицы.
– Ага, только не в «Фиесту», – я бросила взгляд на монитор и вздохнула, придётся проверять, что я тут намудрила за последние минуты, отвлёкшись на мысли о планах мамули. – Их цезарем только галлов пугать.
– Кого? – выпучила Машка глаза и мотнула головой в сторону выхода. – Давай бегом, пока Олег Юрьич не заставил ещё что-то делать.
– Эх ты, темень! Что, даже мультики про Астерикса с Обликсом не смотрела? – я сунула телефон в сумочку, сохранила документы и ринулась наружу, пока наш сердобольный шеф не вспомнил про что-нибудь очень важное. – Галлы – это кельтские племена.
– Да пофиг, – Машка зевнула, на всякий случай обернулась к кабинету шефа и вызвала лифт. – Нормальный там цезарь. Между прочим, даже Алексу понравился.
– Ой, твой Алекс только пыль в глаза пускает, а на деле такой же планктон, как и мы, – я повернулась к зеркальной стене лифта, поправила хвост на макушке и подкрасила губы. – То, что он в Италии проездом был, не делает его ценителем прекрасного и уж тем более знатоком хорошей кухни.
– Сама-то дальше своего Мухосранска не бывала, пока в универ не поступила, – огрызнулась Машка, оттолкнув меня от зеркала – в её безупречной укладке даже волосок не посмел бы лечь против желания хозяйки, но она все равно сделала вид, что недовольна.
– Ха! Между прочим, я в Питере была, по Красной Площади погуляла и вообще, не такая уж приземлённая, – я начла сгибать пальцы, чтобы посчитать месте, где побывала, но сдулась, понимая, что Машка права.
– Ну-ну, куда двинем-то? – она уже застегнула короткий пиджачок, поправила съехавшую набок чёлку и наморщилась. – Не в пельменную же!
– Погоди, тут недавно флаер дали, – я порылась в сумочке, достала смятый листок с рекламой ресторана и победно помахала им перед лицом подруги. – Вот! Буквально за углом! Пошли проверим, каковы на вкус колбаски герра Штольца!
– Фу, там же жиры одни, я на диете, – Машка поджала губы и отвернулась.
– Когда успела? – я двинулась в сторону нового немецкого ресторанчика, потащив Машку за собой. – В выходные наравне со всеми ела как не в себя.
