Ангел усердный мой, ангел спесивый!
Мы о покое, взяв, не спросили.
Рядом кадит, округляясь, Садовое.
Где-то проспекты гудят содомами.
Где-то гремит суета чужой свадьбы.
Как тротуар горит цветом асфальта!
Вечер декабрый покажется вскорости.
Ныне – хватай светоотблесков горсти!
Договорились чего не выбалтывать.
Ты обнимала,
и я обнимал тебя.
Блики, струясь, превозносят судьбу.
Вместе лишь двое, и то уж – суть бунт!
Следом Арбата смычки и кофейня
Нам улыбались благоговейно.
Улица в послеобеденном сне.
Солнце скребётся легонько о снег.
Личиков детских смеются овалы.
Я целовал тебя,
ты целовала.
Вместе со всеми, вместе одни мы.
Видишь – трясусь, что тебя кто отнимет!
Сладко – брусчаткой: как спелою вишенкой.
Фёдор Михайлович бдит за Воздвиженкой.
Где же там, где фешенебельный Балчуг?
Ты – просто девочка.
Я – только мальчик!
Кто так дивительно порешал —
Глянь, как сверкают пальто парижан.
Кличут газетчики – рад, не про нас.
За горизонтом глядит Монпарнас.
Набережная в мольбертах бесчисленных.
Не Маросейка, чай, не Пречистенка!
Шляпы цилиндрами. Трости безмерные.
За горизонтом глядит бессмертие!
