Рабочий день подходил к концу.
Майор Голубчиков дописал последнюю фразу в деле о покушении на убийство, сложил все бумаги в папку и аккуратно завязал ленточки бантиком. Затем встал, потянулся, удовлетворенно крякнул и подозвал стажера.
– Ритуля, – попросил он ее, – не в службу, а в дружбу, отнеси в архив, – и как бы оправдываясь, заглядывая в глаза девушки, сказал: – Я побежал. Если к ужину не куплю хлеба, меня Наташка выгонит из дома.
Рита рассмеялась. Как можно отказать такому человеку, от которого всегда веет теплом и добротой?
Жукова вспомнила, какое впечатление он произвел на нее, когда она по направлению деканата юридического факультета прибыла для стажировки в отдел.
– Здравствуйте, – приоткрыв дверь, поздоровалась Рита, впервые заглянув в святая святых «убойщиков» райотдела полиции в г. Мохов.
Человек, сидевший за столом, никак не был похож на бравого сыщика. Скорее, наоборот, он больше напоминал клоуна без грима, без яркого костюма, при взгляде на которого хотелось улыбаться.
Вот и Рита невольно улыбнулась и зашла в кабинет.
– Меня зовут Жукова Маргарита. Я прибыла по направлению в ваш отдел, – она положила на стол свои документы.
Человечек маленького роста, лысый, с пухлыми губами и носом картошкой, отвлекся от писанины, встал и протянул ей руку:
– Майор Голубчиков. Сергей Сергеевич. Добро пожаловать, стажер, в наш коллектив.
Так две недели назад началась ее служба в полиции спокойного провинциального уральского города.
Рита взяла из рук майора папку и только направилась к двери, как ее чуть не сбил с ног дежурный по райотделу. Он ворвался в кабинет с таким видом, будто только что наяву увидел пришельца, и крикнул:
– Сергеич! У нас убийство!
Голубчиков как раз надевал пальто и старательно пытался попасть одной рукой в рукав. Увидев возбужденного Петрова, плюнул, стянул непослушное пальто и повесил обратно на вешалку.
– Ну что ты орешь, Виталик, как будто тебя разрезали пополам? Доложи спокойно.
– Так тут такое дело, товарищ майор, человека зарубили.
Успокоившись, совсем еще молодой, недавно начавший службу в полиции дежурный поведал, что минут пять назад позвонила женщина и сообщила, что убит мужчина ударом чем-то тяжелым, похожим на топор, по голове.
– Вот адрес, – Петров протянул клочок бумаги.
– Рита, отставить, – майор по телефону набирал экспертный отдел. – Что за черт? Где его носит? – затем распорядился: – Успеется в архив. Беги в лабораторию, найди Капустина. А я сообщу Хайруллину.
Еще через несколько минут оперативники выехали на место преступления.
Картина открылась жуткая, от которой даже видавший всякое криминалист Жора Капустин содрогнулся. В бедно обставленной комнате на стареньком диване лежал, свернувшись калачиком, мужчина.
Лицо было невозможно рассмотреть, так как череп был раскроен и, судя по всему, ударов было нанесено несколько. Человек лежал в луже крови. Кровь была на полу, стенах и потолке.
На кухне сидела старенькая женщина и безжизненными глазами смотрела на лейтенанта Хайруллина.
– Скажите, Елизавета Васильевна, что здесь произошло? Я понимаю ваше горе, но без ваших показаний нам будет сложно начать расследование, – пытался разговорить ее Ринат.
Старушка обхватила голову руками и зарыдала в голос, причитая:
– Сыночек мой, сыночек!
– Как звали вашего сына? – лейтенант все еще надеялся хоть что-то вытянуть из женщины.
– Бесполезно. Оставь ее, – сказал майор, – пусть ею займется врач. Опроси соседей. Может, кто-нибудь что-нибудь видел или слышал. Хотя… на этой улице, похоже, мало, кто живет, – и уже обращаясь к Жоре, крикнул: – Заканчивай тут все, завтра доложишь.
Сергей Сергеевич Голубчиков вышел на улицу. Темно, ни одного фонаря, холодно, сыро. Только сейчас он понял, как устал за целый день, а, может, за долгие годы службы?
Службу свою майор любил всегда. Даже тогда, когда чуть не вылетел с нее за якобы превышение должностных полномочий. Этого наглого мажора Алика, сынка хозяина местной пивоварни, он не забудет никогда.
Голубчиков достал сигарету, повертел в руке, понюхал и отбросил прочь. Вот так и бросает курить. Но всегда в кармане носит пачку сигарет. Вроде, так спокойней.
Что привело его в профессию? Мама – учитель словесности, папа – бухгалтер. Семья жила тихо и по-своему счастливо. В школе Сережа увлекался физикой, математикой, ходил в авиамодельный кружок. Мечтал стать великим ученым, поступить на физфак, а оказался студентом юрфака. После службы в армии попросил направить его на оперативную работу в местное отделение тогда еще милиции.
Может быть, на выбор повлияла его внутренняя доброта, желание защищать слабых? Неудивительно. В те старые незабвенные времена большинство мечтало быть полезным своей Родине. Видимо, так и стал оперативником Сергей Сергеевич. И надо же! Не разочаровался.
А ведь не все идеалисты-мечтатели смогли так же, как он, служить долгие годы на своем посту. Он до сих пор помнит лучшего друга отца – дядю Леву, их долгие разговоры на кухне, где можно было вешать топор от огромного количества выкуренных папирос. Особенно врезалась в память одна история о том, как молодого Льва пригласили после армии служить в КГБ в Челябинске. Молодой человек принялся с энтузиазмом разоблачать врагов Советской власти. Даже вышел на подпольный бордель, в котором по его оперативной информации могли осуществляться встречи с представителями иностранной разведки. Лев ждал поощрения, похвалы и, конечно, мечтал принять участие в штурме заведения. Однако пылкого службиста вызвало начальство, велело принести все материалы по делу и забыть о нем навсегда. Оказалось, что этот бордель обслуживал работников областного комитета Коммунистической партии. Льва, правда, все же поощрили именными часами и предложили заняться другим делом. Однако молодой человек был максималистом и свято верил в идеалы Родины, поэтому уволился из органов и вернулся к работе по диплому инженера-энергетика.
