Клиент, стоящий в пабе «Свинья и свисток» – зрелище вполне привычное. Нет ничего необычного и в том, что входная дверь время от времени с грохотом ударяется о стену. В конце концов, большое количество эля оказывает на мужчину определенное действие – вдруг в нем просыпаются кураж и желание плотских утех.
Поэтому, когда дверь в очередной раз грохнула о стену, никто не обратил на это особого внимания. Разговоры за столами не прервались, а дротики продолжали вонзаться в мишень. Как всегда выигрывал Джонатан Редмонд.
Но Колин опять разглагольствовал о коровах, а Чейз Эверси, сидя лицом к двери, принялся рассматривать человека, остановившегося в дверях.
Ветер, дувший с улицы, трепал полы его пальто. Высокие сапоги его были покрыты грязью. Зачесанные назад темные волосы открывали высокий бледный лоб, на котором Чейз разглядел уже поблекший синяк.
Незнакомец слегка пошатнулся и нахмурился, словно не понимая, как здесь оказался. Он медленно обвел мутным взглядом собравшихся, потом его рука скользнула во внутренний карман пальто…
Чейз замер. Он инстинктивно сунул руку в карман и стиснул холодную рукоять пистолета, не сводя напряженного взгляда с незнакомца.
Вдруг мужчина запрокинул голову и рухнул на колени.
– Колин! – выдохнул Чейз.
Едва не столкнувшись с приятелем, он перепрыгнул через видавший виды стол и бросился к незнакомцу.
Колин устремился следом, а за ним и Нед Хоторн. Действуя весьма сноровисто, они ловко подхватили мужчину и уволокли его в кладовую за буфетной стойкой, словно это был мешок картошки. Все же бесчувственный клиент – это плохо для репутации заведения.
Если кто и обратил на это внимание, то, вероятно, решил, что это в «Свинье и свистке» – тоже обычное дело.
Приятели закрыли за собой дверь, опустили незнакомца на койку, стоящую здесь для пьющих до бесчувствия клиентов, и осторожно сняли с него пальто. Чейз и Колин когда-то воевали и умели обращаться с ранеными.
– Вы можете говорить? – спросил Колин, аккуратно складывая пальто. Старая военная привычка к порядку стала неискоренимой. Он передал пальто Чейзу, который с удивлением отметил высокое качество ткани.
– Да, – едва выговорил мужчина и глухо застонал.
Потом он открыл глаза. Они были цвета выдержанного бренди, лицо отличалось благородством и правильностью черт и казалось странно знакомым.
– Я – капитан Чейз Эверси. – Он обернулся к Колину, и тот понял, что брату нужен нож.
– Эверси. Слава богу. – Голос раненого был хриплым, но разборчивым. – Не Редмонд.
– Как интересно. Такое мы слышим нечасто, – усмехнулся Чейз. – Я тоже благодарю бога за это, можно сказать, каждый день. Но назовите себя, кто вы?
Мгновение помедлив, мужчина сказал:
– Драйден.
Колин и Чейз обменялись многозначительными взглядами. Боже правый, лорд Айсберг собственной персоной! Джулиан Спенсер, маркиз Драйден.
– Пуля? Нож? – они уложили маркиза поудобнее, Колин стал снимать с раненого сапоги. А Чейз разрезал рубашку, чтобы увидеть рану.
– Пуля.
И снова мучительный стон.
Это действительно была пуля. Она попала в плечо. Быстро и тщательно осмотрев рану, Чарльз убедился, что пуля засела неглубоко. – И слава богу. Значит, они смогут ее можно достать. Вокруг раны уже запеклась кровь.
– Кто в вас стрелял?
Драйден дышал хрипло и часто.
– Там была женщина, понимаете… пожалуйста, скажите ей…
– В вас стреляла женщина? – подал голос Колин.
Раздался негромкий стук, и дверь приоткрылась. Нед Хоторн передал Колину бренди и тряпки.
– Послал за доктором, – сообщил он, – если он вам, парни, понадобится.
И снова скрылся за дверью. Его семья владела «Свиньей и свистком» уже несколько веков, и маркиз был далеко не первым, чья кровь впиталась в пыль на пороге паба.
– Мы попробуем достать пулю, Драйден, так что выпейте это. – Чейз передал раненому фляжку с виски.
– Я не… – Раненый сделал несколько глотков, поморщился от боли и одобрительно покосился на флягу, – люблю ее, заметьте…
– Нет? – Пока брат рвал тряпки на бинты, Колин взял руку бедняги и нащупал пульс. Он был сильный и ровный, так что все оказалось не так плохо.
– Вам повезло, Драйден. Вероятно, мы сможем достать пулю и рану не придется зашивать. Но в ближайшем будущем вы вряд ли сможете танцевать рил. Откуда, черт побери, у вас эти ссадины на груди? И синяк на лбу?
– Ненавижу рил, – сообщил через несколько секунд Драйден, проигнорировав остальные вопросы. – Предпочитаю вальс. – Его голос был тихим, язык слегка заплетался. Боль и виски делали свое дело.
– Вот и хорошо. Пейте.
Он сделал еще несколько больших глотков.
– Она даже не хорошенькая… – Маркиз, судя по всему, непременно хотел что-то объяснить своим спасителям.
«Лихорадка?» – Колин взглянул на Чейза, беззвучно шевеля губами.
«Любовь», – ухмылкой ответил Чейз, тоже не издав ни звука.
– Хотя, красивая, – мрачно проговорил Драйден. – Черт бы побрал ее глаза.
– Правда? – переспросил Колин, поддерживая разговор.
