Читать онлайн полностью бесплатно Ольга Пустошинская - Лёшенька. Часть первая

Лёшенька. Часть первая

Тысяча девятьсот шестнадцатый год. У трёхлетнего Лёшеньки тяжело заболевает мать. Чувствуя близкий конец, она берёт слово со своей сестры не бросать Лёшу.

Книга издана в 2022 году.

Часть первая

Сирота

Полинка давно спала, завернувшись с куклой в лоскутное одеяло, а у Яшки сна ни в одном глазу. Затаился на печи, изо всей мочи вслушиваясь в разговор.

– Не дело ты выдумала, Вера, – голос у отца был глухой и сердитый, – жить как будем? Муки в ларе только до весны хватит.

– Что будет, то и подам на стол. Где двое, там и третьему ложка супу найдётся, – упрямо ответила мамка, и Яшка будто воочию увидел её нахмуренный лоб и сжатые губы. Если она что-то решила – нипочём не переубедишь.

Второй год шла война, досыта не ели уже давно. Мать добавляла в квашню мятую картошку – экономила муку, супы постные варила. Хорошо, что была корова-кормилица, без неё хоть околевай.

– Да было бы что подать! – откашлялся отец. – В городе приют есть, должны взять сиротку: отец на войне сгинул, мать померла.

– Я не могу… Я сестрице Софье обещалась не бросать Лёшеньку, родная же кровь… Господи, Егор, да ты бы видел его, мальчонка чудесный, как ангелок!

– Своих ангелков двое, – проворчал отец. Помолчал, свернул и закурил самокрутку. – Ладно, возьмём, а там видно будет… У соседки, говоришь, он?

– У соседки! – обрадовалась мать. – Я лошадь у Ульяна попрошу, вещи надобно перевезти.

На другой день они уехали в Андреевку, оставив старшего Яшку присматривать за сестрёнкой.

Полинка сидела возле замёрзшего окошка, рисовала пальчиком узоры на стекле и напевала какую-то песенку без слов.

– А какой он, этот братик? – обернулась она.

– Весной тётя Софья с ним приходила, помнишь?

– А, помню. Он маленький, драться не будет, – успокоилась Полинка, – я ему свою куклу дам поиграть.

– Вот дурища! Нужна ему твоя кукла! Я ему ножик подарю и кинжал деревянный, который мы с Ванькой вырезали. Ты посиди тут, эге? А я на минуточку к Ванятке сбегаю. Никуда не уходи, а то меня мамка прибьёт.

– Эге, посижу… А сахарку дашь?

– Останный кусочек! – возмутился Яшка, напяливая тулупчик. – Ладно, обжора, дам сахарку.

…Стало смеркаться. Полинка грызла сахар, устроившись на подоконнике.

– Не едут. Мамка сказала, чтобы не ждали, ужинали и спать ложились, – вздохнул Яшка.

Вынул из суднавки ржаной хлеб, разлил по тарелкам щи, достал из ящика обкусанные деревянные ложки. Тут послышался скрип полозьев, стук калитки и приглушённые голоса.

– Приехали, приехали! – запищала Полинка.

Впустив с собой холод, в избу зашёл отец, а следом мать. На руках она держала завёрнутого в тулуп мальчика.

– Приехали, Лёшенька.

Лёша глубоко вздохнул и открыл глаза.

– Мама… – позвал он, – где мама?

– Я теперь твоя мама, Лёшенька, – сказала мать и вытерла слезинку. – А это твой братик и сестричка, помнишь Яшу и Полю?

– Помню… А где Зайка?

– Тут твоя Зайка. Пригрелась у меня за пазухой, не шебаршилась даже, – усмехнулся отец, расстёгивая тулуп. – Получай своё сокровище!

Пушистая белая кошка очутилась на полу, потянулась, фыркнула и принялась обнюхивать углы.

– Пришлось взять, без кошки и ехать не хотел. Ничего, ей тут работа найдётся, мышей нынче много, – улыбнулась мать. – Давайте ужинать и спать, уморились за день…

***

Ещё во сне Яшка почувствовал дразнящий запах сочней с творогом. Протёр сонные глаза, свесил лохматую голову с печки: на столе тоненько посвистывал самовар, а на большом блюде красовались румяные сочни. Ого, да сегодня у них с Полей и Лёшкой будет царский завтрак!

Смеясь и толкая друг дружку, они наскоро умылись у рукомойника – и скорее к столу!

– Как с иконы личико, Матерь Божья… – Мать протянула руку и пригладила Лёше светлые кудри.

Тот поднял от чашки глаза. Что-то трогательное и чистое было в его лице, умных светло-карих глазёнках, скорбно сложенных губах.

– Кушай, кушай, это я так, – спохватилась мать. – Сестрице Софьюшке спасибо, мучицу всю велела забрать. Ещё сказывала, три мешка ржи в сенях стояли, а я не нашла!

– Бабка Клава унесла, – сказал Лёша.

– Как унесла? А ты видел, Лёшенька?

– Нет, не видел, мне мама Соня сказала.

Мать с отцом переглянулись. Полинка открыла было рот, но Яшка пнул её ногой под столом, и сестрёнка смолчала.

– Когда она сказала? – осторожно спросила мать.

– Сейчас.

– Матерь Божья! Как же она могла сказать, Лёшенька? Софьюшка теперь на небе.

– Мама сказала, что не оставит меня и что всегда будет рядом. И чтобы маму Веру я любил и слушался. И что рожь бабка Клава унесла ночью… Мама, можно Зайке молочка?

– Как рука поднялась у сироты кусок хлеба отнять? Тьфу! – сплюнул отец.

Мать вздохнула:

– Что теперича говорить? Не помрём… Яша, в школу опоздаешь – учитель заругает.

– Не заругает, он добрый! Не опоздаю! – отозвался Яшка, но всё же стал торопливо натягивать школьную рубашку.

***

Хлеб в ларе быстро заканчивался. За обедом хлебали мучную болтушку, сдобренную малой толикой постного масла, отец с матерью отрезали себе почти прозрачные ломти ржаного хлеба, оставляя куски потолще детям. Отец хмурился и двигал бровями – это означало, что мысли у него были невесёлые.

Однажды Лёша возился с Зайкой, неожиданно бросил игру, с кряхтеньем натянул валенки и снял с гвоздя шубейку.

Мать чистила у печи картошку, увидела и заволновалась:

– Лёшенька, ты куда?

– Надо-тка. Мама Соня велела.

– Господи! Полинка, дочка, скорее беги за ним, не пускай одного… мал ещё!



Другие книги автора Ольга Пустошинская
Ваши рекомендации