Читать онлайн полностью бесплатно Ольга Корелова - Крестьянская семья. Попытка заглянуть в прошлое

© Ольга Корелова, 2019

ISBN 978-5-4496-8253-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Опираясь на исторические данные о жизни крестьян в Царской, дореформенной России примерно 17 – 19 веков, была написана эта повесть. Конечно, нельзя в полной мере назвать ее исторической. Акцент делался только на семейные отношения. Сословные и военные конфликты, крепостное право не взяты во внимание. Была просто сделана попытка хоть немного приблизиться к жизни наших предков того времени в крестьянской среде и осмыслить ее с нравственной стороны.

*Фото на обложке: «Сеятель». Дата: ранее 1917 Материал из Википедии – свободной энциклопедии. Автор не известен.

Изба клетская (прямоугольная) из села Таборы (Нижн. Синячиха)

Р. М. Габе Интерьер ижорской избы. 1926 г.

«Праздник скоро, – думал отец, глядя на подтаявший снег. – Пасха Господня ранняя. А на душе ходят тучи черные. Ну что же мне, окаянному, делать? Единственная дочь моя тяжко больна, еле жива.»

Иван Сергеевич жил вместе со своей женой Евдокией Семеновной и единственной дочкой Полюшкой в небольшой избе рядом с густым лесом на краю русской деревни Залесье. Жителей здесь жило не так много и все друг друга знали, ходили друг к другу в гости, а, бывало, и звали на помощь: сено, зерно убрать, избу построить или еще в какой-нибудь работе подсобить. Жили все небогато, ячменного хлеба, бывало, не хватало, особенно по весне. Но трудились честно, своими руками добывали себе и пропитание, и одежду, обустраивали свое жилье. От того и унывать им было некогда. Скотинка тоже водилась в каждом доме: коровушки, либо козочки, овечки с ягнятами, свинки с поросятами, петухи да курочки. Да и лошадь была почти в каждом доме. Она – первая крестьянам помощница. Да и как без нее для посева поле вспахать, картофель окучить, удобрения, дрова, сено привезти? Да и много еще чего. В любом трудном деле лошадка выручала крестьянина.

Бывали годы урожайные, когда амбары были полны зерна, а погреба – разных овощей. Но бывали и голодные годы.

Долгими зимними вечерами и по весне, когда полевых работ не было, женщины пряли, да ткали, шили и вышивали одежду на семью. Мужчины занимались разными реме'слами: плели лукошки, короба, лапти (для зимы и для лета) – теплую непромокаемую обувь. Выстругивали посуду и домашнюю утварь, изготовляли из дерева мебель. Часто ходили на рыбалку, охоту, а кто мог – в город на заработки (больше – по плотническому делу, к которому привыкли с детства).

Ребятишек в каждом доме было предостаточно. Да и как же им не быть, когда в доме не одна и не две, а чаще – три, четыре и пять семей жило, три поколения? Да и как не рожать детей, когда сам Господь человека в мир посылает. Ну и что, что жилось часто бедно, зато потом помощники какие вырастали! И сам Спаситель в Евангелие говорит людям: «смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения.»

Но были семьи, которые хотели жить отдельно и тогда им отделяли надел земли, часть скотины и строился дом. Конечно, им жилось тяжелее прочих и связь с родными они не теряли. Взаимовыручка была обычным и необходимым для жизни делом среди крестьян. Такой семьей, живущей отдельно, была семья Ивана Сергеевича с Евдокией Семеновной. Жили они в небольшом доме со своей дочкой Полюшкой и, как могли, вели свое хозяйство с Божьей помощью, деля работы со своими родственниками.

…У окна сидела бледная мать и что-то вязала на спицах. Рядом с нею стояла кровать, на которой лежала в лихорадке дочка лет семи.

«Господи, помилуй! У всех детишек – полон дом, а у меня, горемычного, – одна доченька, да и та умирает.» – Думал свою нелегкую думу отец Полюшки Иван Сергеевич.

– Евдокия Семеновна, ты молитву не оставляй, слышишь, Иисусову-то про дочку нашу, ты же мать!

– Да не оставляю я, Иван Сергеевич. Как могу, у самой сердце мается как на нее, болезную, посмотрю. Отца Павла бы позвать, чтоб пришел к нам поисповедовать, причастить дочку нашу.

– Сам знаю, – отозвался Иван Сергеевич, – завтра утром съезжу, даст Бог приедет отец Павел до сумерков. Хоть путь не близкий от церкви – 8 верст. Но, может, не побрезгует…

Спустились на землю вечерние сумерки и Иван Сергеевич с Евдокией Семеновной встали на вечернюю молитву, то и дело поминая Полечку.

Николай Никанорович Дубовской. Пряха. 1870-е.

Ночь для дочки прошла безпокойно. Встав рано утром до петухов и помолившись перед иконами, отец отправился в путь. Запряг лошадь в сани, да покатил. Но дорога была трудная. Талый снег и липучий и рыхлый. То и дело лошадка застревала и приходилось ей помогать вытаскивать сани.

Вот доехал Иван Сергеевич до половины пути и тут, к большому своему удивлению, понял, что сбился с дороги и не знает куда теперь ехать. А густой лес стеной обступил. Нет ни деревеньки, ни дома поблизости, прохожих и в помине нет.

«Вот горе-то какое, – подумал Иван Сергеевич. – Не бывало еще со мной такого, чтобы я дорогу-то спутывал. Да и Зорька меня ни разу не подводила.» Но как ни пытался он выйти на дорогу до Преображенского села, заблуждался все хуже и хуже. Наконец, остановил лошадь, скинул шапку и упав в снег на колени начал молиться.