В голове вертелось не меньше сотни вопросов, и было очень сложно остановиться на каком-то одном. И еще меня так и тянуло сказать: я рада, что с тобой все хорошо. Такое вот иррациональное в данной ситуации желание. Но я справилась – и с собой, и с вопросами. И выбрала из них самый важный:
– Что ты тут делаешь?!
– Вот, насадку в душе починил, – ответил Вик, глядя на меня честными глазами, и продемонстрировал мне многофункциональный ремонтный ключ.
Правда, в уголках его губ все же таилась улыбка.
Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула, борясь с охватившей меня злостью.
– Вик, ты вообще в курсе, что тебя вся колония ищет?! – прошипела я, буравя парня пристальным взглядом. – Тебя обвиняют в убийстве профессора Хоффмайера, доказательства неопровержимые! А ты в это время в моей каюте душ чинишь…
– Да там ничего серьезного, в одном месте подтянуть, в другом чуток ослабить… – Вик с видом недалекого простачка начал чесать в затылке все тем же ремонтным ключом, отчего его «хвостик» смешно задергался.
Опять-таки левой рукой. Правую, на которой по-прежнему красовалась повязка, он берег, старался ею вообще не шевелить. Да и повязка-то другая, не та, что была на его руке утром! Не белая регенеративная, а желтая, бактерицидная. На коже испарина, в глазах блеск нездоровый… Видимо, убийство начальника биолаборатории не прошло для него даром.
– Вик! – повысила я голос, не выдержав его дурачества.
Парень нехотя посерьезнел:
– Конечно в курсе, Надь, – со вздохом ответил он. – И прежде, чем ты начнешь изливать поток своего возмущения на мою голову, хочу сказать: я никого не убивал. Я невиновен в смерти Гедеона.
Я удивленно вскинула брови. Это ж насколько надо быть наглым и самоуверенным, чтобы утверждать противоположное тому, что видела, наверное, уже вся колония!
– Вик, я все видела своими глазами! – строго возразила я, решив сразу расставить точки над «i». – Так что не стоит тратить время, пытаясь запутать меня и навешать на уши то, что должно плавать в супе!
Вик отложил, наконец, свой ключ и, подперев подбородок здоровой рукой, воззрился на меня с интересом естествоиспытателя.
– А что, собственно, ты видела?
Этот вопрос поставил меня в тупик.
– В смысле? Я видела, как ты убиваешь Хоффмайера, камнем проламываешь ему иллюминатор шлема, отчего последний умирает в страшных муках! – выпалила я.
И вдруг сообразила, что, раз уж Вик некоторое время находится в моей каюте, и его до сих пор не арестовали, его голопланшет, скорее всего, не просто в спящем режиме, он полностью дезактивирован, соответственно, для внутренних систем наблюдения Новой Терры он невидим. Но у такого положения есть и обратная сторона – каким-то образом получить доступ к данным с сервера и посмотреть видео, на основании которого стал обвиняемым в убийстве, он не может. Если только не воспользовался чужим голопланшетом или стационарным компьютером.
– Твой дрон заснял мое лицо крупным планом? – в голосе Вика слышалась насмешка и легкая снисходительность.
– Ну… Нет, он так близко не подлетал, он на расстоянии двадцати метров кружил… – на мгновение замялась я. – Я тебя по скафандру узнала! Я ж твой череп с костями прекрасно рассмотрела, когда мы за дроном ездили! В смысле, тот, что на твоем скафандре.
Было дело. Когда я еще только-только осваивалась на новом месте работы, обнаружила неисправности в трех из десяти подотчетных мне беспилотниках. Может, заводской брак, может, небрежность при транспортировке, а, может, и вездесущая марсианская пыль с оксидом железа были тому виной – я точно не знаю. Я тогда тут почти никого не знала, кроме людей, с которыми была непосредственно связана по работе, руководства Новой Терры, и, разумеется, Егора с Дашей. Так что за помощью сперва обратилась к начальнику материально-технического обеспечения колонии, Ицхаку Питкерсону. Наивная! Начальник МТО давно мечтал спихнуть эти самые дроны под чью-то ответственность, и потому еле дождался присланного с Земли оператора беспилотников. Так что на вопрос, что мне теперь делать и к кому обращаться, только развел руками и отправил меня к Джереми Соммерсу. Как выяснилось потом, послали меня по самому долгому, извилистому и тупиковому пути к инженерам-ремонтникам. Но это уже было после.
К счастью, я тогда еще плохо ориентировалась в Новой Терре и перепутала ангары 1-1 и 1-2, и попала к самому генералу Дубровцеву. Как меня только охрана пропустила?! И почему начальник колонии лично выслушал просьбу о помощи в починке дронов?! Не понимаю. Возможно, ему просто стало интересно, ведь до того судьба сталкивала нас с ним лишь на приветственном слове, когда мы, пятая волна колонистов, только-только прилетели на Марс.
Генерал обещал помочь и отправил меня обратно. И не обманул – часа не прошло, как в ангар 4-4, который до сих пор занимаю только я и мои беспилотники, по личному поручению Юрия Валентиновича явился Виктор Котт, техник-ремонтник и водитель марсохода в одном лице. Сначала я сомневалась, что парень легкомысленного вида – улыбается постоянно, длинные, ниже плеч волосы, худи со сценой из ретро-блокбастера, рваные джинсы, да еще и, как выяснилось, он всего на пару лет старше меня – разберется с хитрой техникой. Однако он справился и, кстати, довольно быстро. Вернее, мне показалось, что времени прошло немного, а на самом деле ремонт занял четыре часа. И за веселой дружеской болтовней они пролетели незаметно. Вот честно, я, наверное, с самого прилета так болтала только с Дашей! Общаться с ними обоими мне очень легко, не чувствуется никакой скованности, да и симпатия возникла почти сразу.
