ГЛАВА 1
{Иллюзия жизни дает лишь подобие
эмоций и чувств.}
Жара. На улице стояла такая высокая температура, что едва ли не плавился асфальт. Вокруг бетонных конструкций поднималась испарина, растворяясь в безоблачном небе. На улице ни души… По доброй воле на такое пекло и собаку не выгонишь. Зато временами мелькали массивные курьерские рюкзаки, вот уж кому не позавидуешь в такой день.
Алиса сидела на подоконнике, прислонившись лбом к стеклу. Подумать только, еще несколько лет назад она была счастлива, а теперь… Теперь ее жизнь напоминала иллюзию, которую она сама дергала за ниточки, дабы придать подобие жизни.
- Мам, - раздался едва различимый голос девчушки, - а можно я…
- Не сейчас, - отрезала женщина спокойно.
Анюта простояла несколько секунд в дверном проеме, прижимая к груди плюшевого медведя с оторванным ухом. Девочка ушла в гостиную. Звук заработавшего телевизора разрезал тишину.
- Аня, принеси Потапыча и коробку с нитками, я ему ухо пришью, - крикнула Алиса. Давно пора, уже несколько недель обещала дочери. Раз уж она создавала иллюзию жизни, то должна была делать это добротно.
Через четверть часа в руках у женщины уже была целая игрушка. Алиса смотрела в пустые черные глаза медвежонка. Вот он – символ ее никудышного материнства. Девочка с этим мишкой времени проводила больше, чем с родной матерью. Аня с благодарностями приняла любимого медведя и снова уселась перед телевизором.
«Мультики включать вредно. Вырастет тупой»: слова свекрови всплыли в памяти.
Раздался щелчок двери, затем хлопок. Алиса научилась определять настроение мужа по вот такому хлопку. Спокойно закрыл – значит, все хорошо. Ударил несильно – есть раздражающая ситуация. А если как сейчас – лучше под горячую руку не лезть. И почему она выбрала такого человека в мужья? Страх перед шагами матери сменился тревогой перед приходом мужа и чертовым хлопком двери.
- Пап, я Потапыча нарисовала! – сказала девочка, выскакивая в коридор.
- Не сейчас, - буркнул мужчина, едва сдерживая раздражение.
Алиса посмотрела на супруга. С дочкой он еще мог вести себя прилично, но с ней терпеть не станет. Петр скрылся в ванной, включил душ на полную мощность.
«У этого брака нет шансов»: снова в голове раздались слова свекрови.
Петр вошел в кухню, подтягивая спортивные штаны. Футболка облепила еще влажное тело. Он солидно набрал вес за последние месяцы. Но изменения коснулись не только тела. Все его отношение к супруге переменилось.
Они ужинали в полной тишине. Аня ушла к подружке, отчего у Алисы даже настроение поднялось. Чем меньше девочка видит разлад родителей, тем лучше. Петр протянул руку за солонкой, а когда дернул кистью, задел ложку в салате. Миска накренилась, два помидора вывалились, оставив пятна масла на белоснежной скатерти.
- Да твою ж… Не могла нормальную чашку поставить?! Вечно из-за тебя проблемы. Даже поесть нормально не могу! – грубо отрезал мужчина.
Он встал из-за стола, швырнув тряпку. Муж выскочил на балкон и почти сразу достал новенькую пачку сигарет. А ведь бросил две недели назад только… Вчера Алиса учуяла от него запах никотина, поинтересовалась, не вернулся ли он к своей привычке. Петр кричал и протестовал, назвал ее дурой и решил лечь спать на диване.
Может, она и правда дура, раз продолжает его терпеть? Алиса встала из-за стола, голова у нее слегка закружилась. Женщина собрала тарелки, вымыла посуду и ушла в гостиную. Она уселась в большое кресло, поджав ноги. Вот уже в ее ладонях заблестели спицы с яркой пряжей.
Петр вошел в гостиную, закусив губу. Алиса бросила на него беглый взгляд. Ясное дело – хочет поговорить, но смелости не хватает. Муж вообще смелостью не отличался. Он опирался на мнение своей матери, мог позвонить ей вообще в любое время дня и ночи. А эта женщина и рада ему наплести с три короба
- Алиса, нам надо развестись, - выпалил на выдохе мужчина.
Его слова раздались эхом в голове супруги. Женщина подняла глаза снова на мужа. Лицо его казалось непривычно бледным. Алиса отрицательно махнула головой, отчего ее светло-каштановые локоны чуть подпрыгнули.
- Мне жаль, что все так вышло. В общем… Я вчера…
Мужчина снова замолчал. Он опустил голову и стыдливо пялился на домашние тапочки. Женщина не плакала, сил не осталось после последних скандалов. Но Алиса понимала, что через несколько дней, когда до нее дойдет, рыдать будет не один час.
- Я вчера пообщался с мамой, и мы приняли решение, что так будет лучше. У нас уже нет никакой любви, живем как соседи. У меня есть другая женщина, и там будет семья, понимаешь?
- Нет, я не понимаю, - сухо ответила Алиса.
- Я снял тебе квартиру на месяц. Вот ключи. Езжай туда с дочкой. Работа у тебя есть, на дочку я буду деньги давать, не пропадете. Мне надо, чтобы ты сегодня уехала, - буркнул мужчина себе под нос.
Это ее муж? Этот тот человек, который клялся быть вместе и в горе, и в радости? Алиса глядела в лицо человека, который в считанные секунды из родного стал чужим. Она громко сглотнула, встала и молча начала собирать вещи дочери и свои. Через три часа женщина стояла в крошечной съемной разбитой квартирке и сдерживала слезы.
