Читать онлайн полностью бесплатно Тамара Алехина - Король художников – художник королей

Чимабуэ (настоящее имя – Ченни ди Пепо) (около 1240 г. – около 1302 г.) – флорентийский живописец. Одним из первых стал он создавать изображения жизнеподобные.

Джотто ди Бондоне (1267–1337 гг.) – ученик и помощник Чимабуэ. Джотто называют предтечей итальянского Возрождения.

Капелла Скровеньи в Падуе. Интерьер. Вид на алтарь. Цикл фресок Джотто ди Бондоне

Ченни ди Пеппо с замирающим сердцем вошел в храм Святого Иоанна Крестителя: здесь работали византийские мастера. Из кусочков разноцветного стекла создавали они картины величественные – сцены из жизни Иоанна Предтечи.

«Явился Иоанн, крестя в пустыне… И проповедовал, говоря: идет за мною сильнейший меня…», – вспомнил Ченни строки из Евангелия. Он присел на деревянную перекладину лесов, открыл тетрадку, которую всегда носил с собой, и стал рисовать. Да так увлекся, что не заметил, как в храм вошел его отец.

– Вот ты где! – закричал синьор ди Пеппо. – Немедленно возвращайся в класс!

– Не пойду! – заупрямился мальчик.

Услышав шум, один из мастеров, по прозвищу Аполлоний – грек, прервал свою работу, спустился с лесов и подошел к спорящим.

– Простите, синьор ди Пеппо, что вмешиваюсь, – произнес он, – но ваш сын приходит сюда каждый день.

– Убегает из школы!

– Похоже, это не простое любопытство, – предположил художник.

– Вместо того, чтобы слушать учителя, все время малюет в этой тетрадке!

– Позволишь мне взглянуть, Ченни? – спросил Аполлоний.

Мальчик протянул ему тетрадь.

– Это кто? – спросил художник.

– Брат Бонавентура из Санта Кроче, – ответил Ченни.

– Его учитель, – уточнил синьор ди Пеппо.

– А почему на руках у него птицы?

– Он рассказывал тогда о чудесах Святого Франциска, «Как в одно весеннее утро недалеко от Каннары святой Франциск и его спутник увидали множество птиц, которые весело щебетали на цветущих ветвях. Таинственная сила приблизила к ним Франциска, и тотчас птицы взлетели кругом него и уселись ему на плечи, на голову и на руки. Изумленному спутнику Франциска показалось, что перед ним не явь, а сон. А Франциск велел своим певчим друзьям умолкнуть, после чего начал проповедь, увещевая птиц всегда восхвалять Господа, питающего и одевающего их с неизреченной любовью. Под конец он осенил их крестным знамением и отпустил летать и петь.» Так рассказывал брат Бонавентура, а я слушал и рисовал его, будто это он Франциск, – пояснил Ченни.

– И он не рассердился, когда увидел твой рисунок? – спросил Аполлоний.

– Нет, он сказал, что у меня талант и посоветовал прийти к вам!

– Твой наставник прав, – согласился Аполлоний.

– Вздор! – возмутился синьор ди Пеппо, – все это вздор, он должен выучиться и стать нотариусом, как и я!

– Создавать образы Спасителя и святых – занятие богоугодное! – возразил грек.

– Евангелист Лука был художником! – подхватил Ченни.

– Ну, не знаю, – растерянно произнес мессер де Пеппо, – не знаю что и делать!

– Пусть Ченни идет ко мне в ученики! – предложил Аполлоний.

– По мне, куда благороднее составлять договоры и жить в красивом доме, а не лазить по стенам в перепачканной одежде, – проворчал синьор ди Пеппо.

– А по мне, так нет на свете ничего лучшего! – воскликнул сын.

– Вижу, тебя не переупрямить! Хочешь быть мастеровым, пожалуйста, только после не жалуйся и помощи от меня не жди!

– Никогда, отец, вы не услышите от меня слов упрека!

– Приходи завтра утром в нашу мастерскую, – сказал Аполлоний.

– Вы научите меня делать мозаику?

– Для начала научишься копировать образцы! – уточнил грек.

На следующий день Ченни пришел в мастерскую, в руках он держал заветную тетрадь.

Однако Аполлоний посоветовал ему избавиться от нее:

– Все, что ты рисовал до сих пор с натуры, тебе не пригодится, – пояснил он.

– Почему же?

– Потому что икона – священный образ, и создается по строгим правилам – канонам.

– А тот, кто создал самый первый образ, тоже придерживался правил? – уточнил мальчик.

– Первый образ был нерукотворным!

– Как же это может быть? – удивился Ченни.

– Может!

– Расскажи, Антоний! Расскажи!

– Ладно, – согласился мастер, – слушай!

Было это давным-давно, при жизни Спасителя нашего. В далеком городе Эдессе заболел проказой царь Авгарь. Предчувствуя мучительную смерть, отправил он своего слугу Ханнана к Иисусу за помощью. Ханнан застал Спасителя окруженным густой толпой и никак не мог пробиться к нему. Он, было, совсем отчаялся и подумал, что придется возвращаться к царю с пустыми руками. Но как только мысль эта пришла ему в голову, Спаситель, которому открыты были все помыслы людей, попросил умыться. Тут же подали ему воды и белый плат – убрус. Иисус умылся, взял убрус, прикоснулся им к своему лицу, а потом передал его Ханнану и сказал:

– Отвези это своему царю!

Когда изумленный Ханнан развернул плат, то увидел, что на нем отпечатался лик Христа! Привез он этот плат царю Авгарю, и тот исцелился им от недуга. Исцелившись, уверовал в Спасителя и принял христианство.

– Значит, тот убрус и есть Спас Нерукотворный?

– Так!

– А брат Бонавентура рассказывал, что в римских катакомбах есть древние изображения Христа, – не унимался любознательный Ченни.

– В образе юного пастыря, – подтвердил Аполлоний, – это по речению Иисуса: «Я есмь Пастырь добрый, Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец!»