1
– Опять ничего, – сказал Глынин. – Возвращаемся?
Солнце еще не вышло из-за горизонта, но небо было уже дневное, безоблачное, и вода вдалеке от глиссера светилась ядовитой голубизной. Рядом с глиссером у воды не было никакого цвета, здесь буйствовала пена.
– Куда торопиться? – сказал Анголов. – На берегу еще спят. Впрочем, как хотите.
Глынин повернул руль, и глиссер двинулся новым курсом. Никаких ориентиров в безбрежном просторе не было, даже горизонт сливался с небом, и ощущение поворота сразу исчезло. Анголов положил карабин на опору и выставил руку за борт, в холодные брызги.
– Воздушная подушка, – сказал он. – XXI век. Человек создал прекрасные суда – быстроходные и на дежные. Но число морских катастроф в последние годы резко увеличилось.
Анголов посмотрел на Глынина. Тот молчал, глядя вперед сквозь ветровое стекло.
– Причем катастроф ужасных, загадочных, – про должал Анголов. – Современные спасатели успеют куда угодно. Но они напрасно ждут SOS. Свидетелей тоже не остается, в итоге никто ничего не знает. Возьми те «Ривьеру – 2».
Глынин молча смотрел вперед, на синее зеркало моря.
– 20 тысяч пассажиров, – продолжал Анголов, не спуская с Глынина глаз. – Не корабль – остров. Паль мовые рощи, искусственные озера. Непотопляемость 100 процентов. Вы читали про испытание расстрелом? Когда торпеды кончились, макет даже не накренился.
Глынин все еще молчал. Анголов продолжал:
– И такая махина пропадает бесследно, не подав сигнал бедствия. Если бы мы жили лет 500 назад, я бы сказал, что виноваты пираты. Причем дьявольски хитрые и удачливые.
Глынин наконец повернул голову.
– Да замолчите же, – сказал он. – Разве вы не понимаете, что на воде нельзя говорить о таких вещах? Рассуждайте об охоте, или о спорте, или о чем угодно. Но смените пластинку.
Сказал и вновь отвернулся.
– Больше не буду, – засмеялся Анголов. – Я не знал, что вы суеверны.
Он похлопал ладонью по полированному прикладу.
– Мы, вы, – сказал Глынин. – Вооружены, суеверны. Но я никак не пойму: пессимист вы или опти мист? Ваш тон никогда не соответствует теме, которую вы выбираете.
– Я оптимист по форме, но пессимист по содержа нию, – усмехнулся Анголов. – Вы читали «Вторжение изнутри»? Каждый вид занимает определенную экологическую нишу. Равновесие – плод эпох эволюции. Чело век своей деятельностью нарушает равновесие, уничтожает другие виды, освобождает соответствующие ниши. Это дорога к гибели, утверждают авторы.
– Человек, – повторил Глынин. – Охотники вроде вас, только с настоящими пулями.
– Почему же только охотники? – усмехнулся Анголов. – Многие к этому причастны. Охотник стреляет не сам, его заставляют. Но хуже всего бесконечное чередование запретов и разрешений. Хаос запутывает противника.
– Кого?
– Природу, – объяснил Анголов. – Разве вы впервые слышите, что человек воюет с природой? Так вот, если война ведется по правилам, у противника остается возможность перестроить свои порядки и перейти в контратаку. Иначе он обречен. А мы – это часть природы, не более.
Глынин немного подумал.
– Возможно, это и верно. Но остальное слишком прямолинейно. Один вид ушел, другой пришел, как квадратики в игре «15». Китов ведь тоже почти полностью истребили. Незаметно, чтобы кто-нибудь занял их место.
– Почему незаметно? А эти катастрофы? – пошутил Анголов. – Ребенку ясно, что из глубин поднялся новый могучий хищник, который топит теперь океанские лайнеры.
– Я же вас попросил, – сказал Глынин. – Или вы, хотите, чтобы я больше никогда не брал вас в море?..
Анголов не ответил, потому что гул двигателей вдруг прекратился. Воздушная подушка смялась, глиссер за шатало на незаметной раньше волне. Вода у борта, освободившись от пузырьков, стала синяя-синяя.
Анголов смотрел туда, куда показал Глынин. В двойном колодце бинокля металась однообразная водная поверхность, а потом он увидел что-то черное, удлиненное, уединенное, словно остров в океане, и следом за этим – фонтан, будто у горизонта внезапно вырос куст водяной сирени. Потом вверх, как черная бабочка, взметнулся громадный хвост, и все исчезло.
Бросив бинокль на сиденье, Глынин действовал. Глиссер уже несся вперед, набирая скорость.
– Кто это был?
– По-моему, кашалот, – сказал Анголов. – Но не берусь утверждать. Считается, что они сохранились только в аквариумах.
Глынин выключил вентилятор. Глиссер мягко сел на воду, разослав волны.
– Где-то здесь, – сказал Анголов.
Невдалеке от глиссера забулькало, послышалось тяжелое пыхтение, и перед ними показалась гигантская выпуклая спина. Кашалот был размером с подводную лодку. Он часто дышал, прочищая легкие перед погружением. Промахнуться по такой мишени было невозможно.
Конец ознакомительного фрагмента.
