3 июля 2009 года, поздний вечер
Треверберг
Терри ударила по тормозам. Шины завизжали, тощая пестрая кошка, оказавшаяся в пятне света фар, бросилась в ближайшую подворотню. Проклятье. Тут так темно, что даже кошки ничего не видят. Кому нужны эти газовые фонари, если их зажигают раз в месяц, да и то после того, как кто-нибудь разобьет себе голову? Впрочем, она отлично видела ночью, как и отец. Ночь – это их время. Время совершенных охотников, высших хищников. Терри не нуждалась в пище, которую вампиры привыкли добывать для себя веками, но инстинкты и умения обращенных достались ей вместе с кровью отца.
С кровью отца она получила много хорошего. Как же так случилось, что Тристану досталось столько плохого?..
Терри выскочила из машины, взбежала по ступеням дома и забарабанила кулаками в дверь, проигнорировав и кнопку звонка, и висевший тут же медный молоточек. В прихожей раздались быстрые шаги, и обеспокоенный голос спросил:
– Кто там?
– Это я, Бэзил. Открывай поскорее.
Замок щелкнул, и Терри увидела насмерть перепуганное лицо дворецкого.
– Госпожа, что стряслось? Вы могли бы позвонить…
– Я звонила! Раз десять! Отец не снимает трубку!
– Вы могли бы позвонить в дверь, – прохладно уточнил Бэзил.
У отца он работал не первый век, успел повидать много странного и на ее памяти редко проявлял сильные эмоции. А даже если проявлял, то успокаивался мгновенно. Мать Бэзила была смертной, отец – темным эльфом, но он причислял себя к последним и считал, что одна из его главных благодетелей – олимпийское спокойствие. Как известно, в темных эльфах течет кровь воинов. Воин должен владеть собой.
– Извини, – бросила девушка. – Мне нужно увидеть отца. Это важно. Это вопрос жизни и смерти!
– Вы совсем не изменились, госпожа, – с недовольным видом покачал головой Бэзил. – Я не видел вас больше семи лет, а вы так и остались молодой вампиршей. И кровь у вас для обращенной слишком горяча.
– Прекрати, – отмахнулась Терри, переступая порог. – Где он? У себя в кабинете? Он один?
– И задаете слишком много вопросов.
– Ты тоже не изменился. Как всегда, зануден.
– Хозяин у себя в спальне, госпожа. И он один. Но я не думаю, что он хочет кого-то видеть.
Терри положила руку на перила лестницы, готовясь взлететь по ступеням наверх.
– У себя в спальне? Обычно в это время он работает.
Бэзил смущенно покашлял.
– Я думаю, вы слышали о случившемся, госпожа.
– Э-э-э? – подняла брови Терри.
– Доктор Родман, госпожа…
Она воздела руки в немой мольбе.
– Поэтому я и пришла! Сегодня ты зануден как тысяча самых занудных в двух мирах эльфов, Бэзил. Эту историю знает каждый, кто открывал свежий номер «Треверберг Таймс», смотрел или слушал новости!
– Я думаю, мне стоит доложить о вашем приходе, госпожа.
– Я его дочь! Я имею право приходить тогда, когда мне вздумается!
Бэзил скрестил руки на груди.
– Полагаю, вы понимаете, что это не совсем удачный момент для визита, госпожа. Ваш отец всегда рад, когда вы его навещаете, но…
Терри наставила на него указательный палец.
– Нет. Кажется, ты не понял. Он не просто мой отец. Он мой создатель. Ты знаешь, что означает это слово – «создатель»? Ах нет, конечно, нет. Ты ведь необращенный. Да еще и полукровка. Удивляюсь, что ты сумел прожить так долго – ведь по нашим меркам ты почти что человек. Кстати. На улице темно как в глубокой пещере.
Бэзил встрепенулся. Порядок – важнее всего. Если что-то было не в порядке, дворецкий отца откладывал все и принимал срочные меры.
– Снова?! Я вчера звонил в управление и жаловался! Не могу поверить… – Он засеменил к стоявшему на невысоком изящном столике телефону. – Безобразие! Не понимаю, зачем мы платим налоги?!
***
Отец сидел за письменным столом возле окна. Он не читал, не говорил по телефону и даже не разгадывал кроссворд. Он смотрел в одну точку перед собой, сцепив пальцы в замок. Под чашкой с нетронутым кофе лежала свежая газета. Терри приблизилась и положила руку ему на плечо.
– Папа, – мягко позвала она.
– Милая. Какой сюрприз.
– Вообще-то я звонила… много раз.
– Я не слышал.
– А еще я стучала в дверь, как сумасшедшая.
Отец вздохнул.
– Я не слышал, – повторил он. – Что-нибудь случилось?
Терри подтащила к столу маленький пуфик, обитый бордовым бархатом, и уселась на него.
– Думаю, тебе стало известно об этом задолго до того, как фотография доктора Родмана появилась на передовице.
– Ты пришла для того, чтобы поговорить со мной об Альберте?
Существо, сидевшее за столом в спальне отца, так отличалось от того, к кому она обращалась «создатель», что впору было протереть глаза и убедиться в реальности происходящего. Нет, это не ее отец. Ее отец в такой час был гладко выбрит, аккуратно причесан и сидел в своем кабинете, одетый в идеально отглаженный деловой костюм. Он читал письма, говорил по телефону или принимал посетителей. Его жесты были властными, тон голоса – уверенным и твердым, как у любого, кто владеет крупным бизнесом и несет ответственность за жизни сотен людей. А теперь он сидит здесь, в своей спальне. На нем халат и домашние тапочки на босу ногу. И… он ничем не занят.
Сколько Терри себя помнила, отец никогда не сидел без дела. Он много работал в те дни, когда бизнес приносил только убытки – а после того, как стал одним из самых богатых мужчин города, трудился в десять раз больше. Он жил своим делом, дышал им. В переносном смысле, конечно. Вампирам не нужно дышать. Они делают вдохи и выдохи только потому, что раньше были людьми, и от этой привычки непросто избавиться.
