В семь тридцать утра инспектору Рою Макалистеру поступило срочное сообщение. Третий похожий труп за неделю. Только теперь зарезан не какой-нибудь поденщик, а уважаемый в городе человек, известный профессор медицины, преподаватель анатомических курсов Роберт Нокс.
Инспектор от души чертыхнулся, представляя шумиху, которую раздуют газетчики вокруг новой смерти. До этого случая кто-то убивал эмигрантов, причем обставлял это как самоубийство и, несмотря на жуткий и кровавый способ сведения счетов с жизнью, полиция остановилась бы на этой весьма сомнительной версии. Даже кусок кожи, вырезанный с живота у второй жертвы, не был причиной для начала расследования серии убийств. Об этом Макалистеру недвусмысленно намекнуло начальство.
– Черт их разберет, этих эмигрантов! Ищут лучшей доли у нас в Шотландии, а когда оказывается, что и тут жизнь не сахар, выкидывают коленца, – не желая слушать умозаключения инспектора, безапелляционно утверждал старший офицер.
Но теперь дело приняло другой оборот. «Репортеры точно свяжут эти смерти, сложат два плюс два, и банальным объяснением тут не отделаешься», – размышлял инспектор. Он уже представлял красноречивые заголовки газет: «Жителей города режут как свиней», «Новая жертва кровавого убийцы! Кого освежуют следующим?», и наконец, коронное: «Полиция Эдинбурга снова бездействует!»
От этих мыслей Макалистера даже затошнило и он с тяжелым сердцем направился к месту происшествия. Всю дорогу инспектор негодовал, и было почему. За его бытность работы в полиции ни одному следователю не приходилось сталкиваться с подобным. А сейчас именно ему, в самом расцвете карьеры, подвернулось такое странное и запутанное дело. Теперь его продвижение по службе будет зависеть от того, сумеет ли он во всем разобраться, в чем сам Макалистер сильно сомневался. Не потому, что он не верил в свои, как утверждали сослуживцы, неординарные способности, а скорее потому, что это дело попахивало какой-то дьявольщиной. А уж в этом он точно не был силен.
Спустя четверть часа инспектор стоял в одной из лекционных комнат медицинской школы Эдинбургского университета. Помещение было выполнено в форме амфитеатра и, очевидно, предназначалась для демонстрации студентам-медикам вскрытия человеческого тела. На большом столе в центре зала лежал мертвец. Кучка молодых людей сгрудилась на почтительном расстоянии от тела и со страхом взирала на, казалось бы, привычное зрелище в этих стенах. Инспектор распорядился очистить зал от зевак.
Подойдя ближе, Рой Макалистер увидел ту же скверную картину, что и в двумя днями ранее. На столе грудью вверх лежала верхняя часть тела жертвы, при этом ноги мертвеца как будто твердо стояли на полу, отчего вся поза была неестественно выгнута в форме буквы «Г» и наводила на мысли о чьей-то нелепой инсценировке. Но огромный зияющий разрез от грудины до паха, обнажающий внутренности профессора, и окровавленный скальпель, зажатый в его правой руке, исключали сомнения в реальности смерти.
Тут инспектор заметил еще более странные вещи, находящиеся на столе. Возле мертвого тела лежала книга, обтянутая дубленой кожей, и больше дюжины деревянных фигурок. Поделки представляли собой миниатюрные гробы приблизительно четырех дюймов каждый, откинутые крышки которых позволяли рассмотреть лежащие в них тела. Разноцветные детали в одеяниях и чертах покойников отличали мужские тела от женских, взрослых от детей.
Макалистер невольно поежился. Фигурки поражали своим мастерством, но в данных обстоятельствах даже у бывалого полицейского они вызвали суеверный трепет. Однако, это была новая зацепка в расследовании. Внимательно осмотрев фигурки, Макалистер велел сержанту Ландерсу собрать вещицы для дальнейшего изучения в полицейском участке.
Не дождавшись выполнения приказа, инспектор огляделся по сторонам и чуть не лопнул от злости. И сержант, и констебли с растерянным видом топтались у входа, будто не желая иметь ничего общего с произошедшим. Студенты по-прежнему робко выглядывали из-за их спин, видимо, в надежде толкового объяснения такому чудовищному событию.
Рой Макалистер зычно гаркнул на подчиненных. Получив взбучку, те тут же преисполнились чувства долга и молниеносно освободили помещение от посторонних. Инспектор смог, наконец, осмотреть труп.
Как и у предыдущих жертв, характер разреза создавал впечатление подготовки тела для вскрытия. Только сейчас эта версия выглядела более убедительной, так как разрез профессора был выполнен скальпелем, а не обычным ножом, и края раны были ровными. Если бы не предшествующие смерти людей, весьма далеких от медицины, то инспектор мог бы допустить мысль, что сошедший с ума доктор в виду большого дефицита мертвецов для своего анатомического театра, решил вскрыть сам себя.
«Но что его связывает с теми ирландцами?» – ломал голову инспектор, пытаясь понять, по какому принципу орудует убийца.
Первые две жертвы находились в приятельских отношениях. Уильям Берк был разнорабочим, в основном зарабатывающим на жизнь продажей поношенной одежды и починкой обуви. Прошло около пяти лет с тех пор, как он оставил в Ирландии жену с малолетними детьми и переехал в Шотландию. Год назад он стал квартироваться в доходном доме на Тэннерс-клоуз, где и был обнаружен хозяевами со вспоротым животом.
