…А они скажут – после, всё после случится:
Все события, битвы, раскаянья, танцы…
И откроется небо. И суть. И границы.
И ленивое «после» замрет в постоянстве
Переменных. И новые вспыхнут константы
На страницах учебников – новым адептам
Непонятных наук. И отменит дистанты
Неожиданным зноем упавшее лето.
И потерянных звёзд не считая в полыни
Забредешь снова в реку, в которую дважды
Не бывало ещё… И забытое имя
Губ коснётся твоих, пересохших от жажды…
После – весла сушить, дрейфовать до причала.
После – чаек считать в бесконечности неба…
Это «после» – жестоко… Как рокот вокзала.
Это «после» – несбыточно… Не было… Не бы…
Город ливнями косыми
Весь исчерчен как тетрадь.
Помню голос, помню имя…
Переулками пустыми
Убежала ночь гулять.
Помню, только толку мало.
Сердце ровно бьется, всё!
Всех по миру разбросало,
А судьба нарисовала
Вдруг для каждого своё.
Лихо мир тасует карты.
Годы – путы, время – сеть.
Гулкий сумрак бредит мартом.
Боже мой, с каким азартом
Мы пытались не взрослеть!
Распутица… Не обессудь!
Чернилами разлиты лужи.
Уехать бы куда-нибудь…
За шиворот вползает стужа.
Туманно, сыро и темно
И в каждом вздохе – сожаленье.
И ничего не решено.
Не сказано. Плутают тени
По тротуарам. Синий лёд.
На тумбах мятые афиши.
И, наконец, весна идёт,
Как снайпер, прячется по крышам.
И от неё не убежать…
Слепящий свет, тугой и влажный.
И мне впервые просто – ждать
Тепла в плену многоэтажном.
И целый мир в моей груди
Наружу рвется, чувства спутав.
Смешно. Никто не победил.
Все при своих. Плывут минуты
В сквозняк, в дождливое ничто,
Невыбродившим хмелем стынут.
Не греет глупое пальто.
Рефрен: покинута. Покинут…
По-детски ною: «Забери!»,
Держась за спугнутую память.
И мир сжимается внутри,
И на глаза совсем не давит.
Не бойся! Снег такой густой!
Увязнут в нем слова и ноги.
Ничто не тронет твой покой.
Мне не сыскать к тебе дороги…
Просят ливня мостовые,
Дни идут наперекос.
Лица будто восковые
Без улыбок и без слёз.
Так знакомо хмурит брови
Рыжий сумрак. Не поспеть
За привольным многословьем…
Путь свободен. Малой кровью
Победил… Литавры, медь,
Залп, салют, на волю, к чёрту,
Хоть куда – постынет след.
Хлынут ливни в воздух спёртый,
И зальют весь белый свет.
А потом начнется вечер.
Солнце каплями в листве
Потеряется беспечно,
И, бесспорно, станет легче
Глупой, глупой голове…
Ты скажешь: «Мы те же!»,
Но песни все тише.
Умерь свою нежность.
Никто не услышит.
Под самые тучи
Взлетают качели.
Как мысли летучи
Обрывки апреля.
В зеркальных сюжетах
И в строчках без смысла
Никчемное лето.
Постылые числа…
Попытка аллитерации
Чёрный, чертит наугад,
Тонких линий частокол
Чопорный и чванный март.
Чёлки, Чайф и валидол…
Рыжим рдеет рьяный свет,
Фонари ровняют строй.
Рифмы рубят рваный бред,
Врассыпную ритмов рой.
Синий сон сочится… Стынь
Сквозь седую тишину.
Стоном выткано «Аминь!»
По пустому полотну.
Апрель разливается сотней мелодий,
Жужжит как семейка разбуженных пчёл.
Лениво. Простудливо. День на исходе
Без смысла и подвигов месяц прошел.
Светло и торжественно. Солнце в угаре.
С натугою ржавые скрипнут колки,
Натянутся струны… Полнеба в пожаре,
Закаты плутают и плавят мозги.
Но вот, в одночасье прервав разговоры,
Не дав заболеть в беспокойной тоске,
Неспешно беседу начнут переборы
На тайном и дивном своем языке…
Мне бы снова в эту синь!
В ломкость льдинок поутру,
В звёзд рассветных свет и стынь,
В ошалелую игру.
Мне бы снова в эту блажь,
В легкость ног и резвость фраз,
В наш промышленный пейзаж,
В недописанный рассказ…
Обезличенное небо,
Опрокинутое в стёкла…
Кем ты был, и кем ты не был —
Я забыла. Я умолкла.
Мерзнут руки. Свет простужен,
Фонари дрожат и гаснут.
Память больше не закружит,
Не споет свои романсы
В стиле хэви, в стиле блюза
Небывало – бестолково.
Только рифмы заплетутся.
Все, что было, станет Словом.
Вот небо сквозит в окошко,
И лезет под потолок.
Вот скатерть в мельчайших крошках,
Вот двери, а вот порог.
Шагни – и почувствуй ветер,
Но только не тщись поймать.
Вот счастье в простом конверте,
Так страшно его порвать.
Распластан весь мир и взвешен,
Подсчитан скупым умом.
Вот тысячи дел неспешно
Оставлены на потом.
Дойти до мостков озерных,
Из взгляда уходит зной.
Вот ивы нежнейшим черным
Нависли над глубиной.
Здесь время остановилось.
Вот я… Ну а вот – рубеж.
И в облако солнце скрылось…
Снега выцветают в беж.
Фьордами в гравий – ручьи.
Ранняя, злая весна.
Руки пусты и ничьи.
Шалая рвётся струна.
Ну же, попробуй, сыграй
Самый простецкий мотив!
Галок ликующий грай…
Серый жилищный массив…
Мокрые ноги. Свежо.
В луже – корабликов порт.
Поздно для песен. Тяжёл
Первый мажорный аккорд.
Сквозит простуженно весна,
Лохматит юною листвою
Сады. Огромная луна
Рыжее рыжей. С головою
Уйти в себя. Под глупый плед.
Под вальсы Штрауса. (Не регги!).
Пусть лампа сеет тусклый свет,
Пусть тени льнут в тишайшей неге
К плечам, как вышитые сны,
Что в недодуманных сюжетах
Ложатся гладью. Пусть черны
Дороги, вспаханные ветром.
Беззлобно руки вяжет грусть,
Привычно, прочно, как конвойный.
Проходят дни… Да пусть же, пусть!
Учу Шекспира наизусть.
Мне одиноко. Я спокойна
Как глыба. Сотни тысяч скал
Взмывают между здесь и прежде.
Весна сердито правит бал,
