Соня…
Мне пришлось сюда прийти, хотя по клубам я не ходок. Мне важнее деньги заработать, чтобы учебу оплачивать. Да матери в деревню отсылать. А сегодня вместо того, чтобы готовиться к зачету, я тут торчу. А все потому, что соседка по комнате общежития написала, что ей очень срочно нужна моя помощь. А так как она меня не раз выручала, занимая денег, то я не могу ей отказать.
Только вот в чем именно будет заключаться моя помощь, не знаю.
– Сонька! – слышу крик в шумных басах музыки и оборачиваюсь. Катя бежит ко мне на своих огромных каблуках, хватает за руку и куда-то тащит.
– Кать, мне больно! Ты бы хоть объяснила. Я думала, ты тут при смерти, а у тебя все нормально.
– Сейчас, сейчас, – она толкает меня куда-то к стене, и по ее растекшейся туши я вижу, что дело действительно плохо. Она всегда идеальная. Макияж, шмотки, манеры. Работает в службе эскорта. Поэтому деньги всегда есть. Она и мне предлагала, говорит, я подхожу, потому что светленькая и чистенькая, но я так не могу. Хотя думала, конечно. Денег будет побольше. Кроссовки себе новые куплю, а то эти пятый раз заклеиваю. Но если кто-то из деревни нашей узнает, мама руки на себя наложит.
– Короче, я на бабки попала. На большие. Помоги!
Тут возле нас появляются два амбала, таких крупных и страшных, что у меня дар речи пропадает. Один берет Катю под локоть, а другой меня. Я смотрю на Катю, а та глаза большие делает и шепчет.
– Придумай что-нибудь.
– А что я могу? – шепчу в ответ, пока нас как кукол ведут вглубь толпы к двери, задрапированной тканью. И стоит оказаться внутри помещения, квадратного и полутемного, я тут же себя голой ощущаю под взглядами десятка пар мужских глаз. Они сидят, развалившись на диванах, употребляя алкоголь. Но все эти лица кажутся мне серыми, потому что я сразу понимаю, кто тут главный. Он сидит чуть в стороне, в расстегнутой рубашке, помешивая в бокале светлой жидкости кубики льда.
– Так, так, Катюша, привела подмогу. Сама уже не справляешься?
Его голос настолько бархатный и грубый одновременно. Он проникает под кожу, он как хлыст бьет по всем нервным окончаниям. Я сглатываю, потому что не могу оторвать взгляд от его мужественного лица. Я думала, таких не бывает. Я думала, такие только в кино. Злодеев играют. С бородой, со шрамом на веке. С волосами, собранными в хвост. Его бы точно взяли. Потому что такого захочет каждая. Потому что такого легко полюбить, потому что таким не отказывают.
Он снял одну ногу с другой и выпрямил спину, смотря прямо на меня.
Я же с трудом, но перевожу взгляд на Катю, на ее внешний вид, который в этом свете выглядит другим. Потрепанным, словно ее терзали волки. И до меня доходит.
– Нет, Кать.
– Сонь, ну что тебе стоит, я тебя столько раз выручала.
– Что мне стоит? Я ни разу этим не занималась.
– Девочки, очень долго болтаете, – слышу его смешок. Поворачиваю голову, а он уже поднялся и идет к нам. Катя даже шаг назад делает, но упирается спиной в амбала. Господи, что он с ней делал, если она так реагирует. – Мышка, посмотри на меня. Ты, кажется, даже не поняла, для чего тебя привели.
Я качаю головой, упираясь взглядом в его грудь, на которой набиты лапы тигра, царапающие кожу. Настолько натурально, что хочется потрогать. А запах такой, что смутит и монашку.
– Твоя подружка потеряла брюлик. Довольно дорогой. Последние полчаса отрабатывала за него со всей нашей компанией. По очереди. С каждым.
– Боже….
– Нет, его среди нас не было, – ржет главарь, а остальные подхватывают. – Так вот, я сказал ей, что за тот брюлик ей придется работать всю ночь. И я так понимаю, что свою участь она решила разделить с тобой. Я сначала отказался, но она упомянула, что ты целка. Очень, очень красивая целочка.
Он вдруг коснулся моей груди, а я его на автомате ударила, но ощутила, как полыхает место касания, а соски предательски ноют. Мне противно должно быть, а я думаю о его крупных пальцах и широкой груди.
– Так вот. У меня никогда не было целки. И я сказал, что готов заменить тебя на нее.
– Нет, – качаю головой, поднимая взгляд. – Я не могу.
– Я даже готов сегодня пожалеть тебя. Я растрахаю только одну твою дырку. Или твой милый, маленький ротик. Или мы продолжим с твоей подружкой.
– Софа, пожалуйста, я не выдержу, я просто умру, они же звери, – вцепляется она в меня, а мужики гогочут. Многие из них уже расстегнули ширинки, и я тут же зажмурилась. Член мужчины не то же самое, что член быка, допустим, или свиньи. Я такие никогда не видела. Да и не думала, что увижу, пока учебу не закончу.
– Мышка? – он грубо взял меня за подбородок, а вторую руку потянул между ног, крепко сжав мою попку через промежность, практически поставив меня на цыпочки. А я понимала, что никогда себе не прощу, если брошу подругу, которая была моим единственным другом весь последний год.
– Перед? Зад?
– Рот, – думаю, это будет не так ужасно, к тому же это, наверняка, как сосать конфету. Уже завтра я про это забуду. Все лучше, чем девственности лишиться.
– Да? Жаль. Я надеялся на твою узкую киску.
– Туда я пущу только будущего мужа, – сказала я гордо, а все опять рассмеялись, а главарь громче всех. Но тут же смолк, внимательно взглянув мне в глаза.
