Предисловие Джона Легуизамо
Думаю, я по-настоящему влюбился в киноискусство, когда мы снимали сцену в ночном клубе для «Пути Карлито». Брайан Де Пальма был режиссером, а моими партнерами по площадке – Шон Пенн и Аль Пачино. Шел 1993 год.
Стоит вернуться в 1981 год, в мой шестнадцатый день рождения. Моя мать-одиночка-на-четырех-работах откладывала все, что могла, чтобы подарить мне билет на «Американского бизона» – пьесу Дэвида Мэмета. В то время она шла на Бродвее, главную роль играл Аль Пачино. И вот я сижу в театре, на сцене появляется Пачино – и, черт, от него исходит такая энергия! Он могуч. Я наблюдаю за ним, а он плюется на всех подряд. Мне казалось, что я был словно окрещен актерским мастерством после этого плевка. Самое волнующее представление, которое я когда-либо видел, – и оно разворачивается прямо передо мной. Пачино выглядел таким… свободным.
Я испытал схожие чувства, когда смотрел «Злые улицы». В этом фильме много замечательного, но самое захватывающее – игра Роберта Де Ниро. Глядя на него, я сказал: «О мой бог! Этот парень просто… не знаю даже, как описать его». Он был самым крутым, самым опасным актером из всех, кого я видел в кино. Все его действия оборачивались полной неожиданностью, будто я наблюдал химический эксперимент. Ты понятия не имеешь, какого черта он сотворит, но точно знаешь: что-то сейчас будет. Совершенно непредсказуемый парень. Это чувство возникло, когда я смотрел «Злые улицы», затем вернулось во время просмотра «Американского бизона» – и вот спустя одиннадцать или двенадцать лет я снимаюсь вместе с Аль Пачино. Я уже поднакопил вау-моментов, и это определенно был один из них.
Де Пальма позволил нам отснять тридцать семь дублей сцены в ночном клубе. Тридцать семь! В те времена никто так не поступал. Если вы снимали независимый фильм и хотели отыграть еще один дубль, требовалось обосновать, зачем он нужен, чуть ли не диссертацию представить по этой теме. При этом у вас было всего две-три попытки, чтобы сыграть все как подобает. А Де Пальма предоставил нам тридцать семь попыток. Вот оно, настоящее веселье! Вот тогда я и влюбился в кино.
* * *
Съемки каждого фильма представляют собой что-то уникальное. Я работал с разными режиссерами (такими как Брайан Де Пальма, Баз Лурман, Спайк Ли, Ава Дюверней). Все они великолепны, но каждый строит процесс по-своему. Съемкам может предшествовать долгий период репетиций или продолжительные беседы с актерами о персонажах, обмен мыслями и мнениями. Такие разговоры могут возникнуть на раннем или позднем этапе работы над фильмом или вообще неожиданно. Каждый режиссер переваривает информацию и трансформирует ее в искусство своим уникальным путем.
А еще сценарий. Иногда вам позволяют играть с диалогами, менять реплики, чтобы они звучали более естественно. Если же все написано хорошо, исключительно хорошо, то вы просто повторяете слово в слово. Однако бывают другие ситуации, как при работе на площадке «Ромео + Джульетта». У картины был прекрасный сценарий, а я все же пытался импровизировать и добавить несколько фраз, но Баз Лурман лучше понимал, что необходимо фильму.
Каждый фильм уникален, и съемочный процесс каждого фильма уникален. Вот единственное, в чем все фильмы похожи.
* * *
После постановки бродвейского шоу «Фрик» я получил несколько положительных отзывов. И подумал: «Окей, меня похвалили. Теперь, с этими положительными рецензиями на руках, я готов спросить себя: кто из режиссеров мог бы идеально воплотить идею “Фрика” на киноэкране?» И ответ был – Спайк Ли. Я сказал: «Спайк, я хочу, чтобы ты был режиссером этой картины. Знаю, это серьезная просьба, и не уверен, что…» И тут он такой: «Йоу, я в деле». Вписался и тут же начал придумывать, как выстроить съемочный процесс и где лучше снимать. А когда все стартовало, «отпустил ситуацию».
Я впервые встретился с этим парнем в театре. Спайк просто уловил ту магию, которая была в постановке, – то, что происходило между мной и зрителями. Некоторые из них будто бы видели себя в персонаже на сцене. В театр приходили латиноамериканцы и другие цветные и говорили: «Это моя жизнь. Это я. Это все – обо мне». А если говорят нечто подобное – значит, спектакль волшебный. И Спайк смог сохранить эту магию в киноверсии.
* * *
Есть некоторые сцены, о которых меня всегда спрашивают. Одна из них – на заправке, из «Ромео + Джульетта». Там было много трюков и эпизодов с оружием, и я хотел исполнить их сам. И вот мы снимаем перестрелку, во время которой я должен прыгнуть и приземлиться позади автомобиля. Я несколько раз переворачиваюсь, вскакиваю на ноги, прокручиваю один из моих пистолетов на пальце и убираю его в кобуру. Так все выглядит на экране. Однако на самом деле я прыгал на матрас. Если пересмотреть внимательнее, можно увидеть, как я оглядываюсь, пытаясь убедиться, что точно не промахнусь.
