Многоэтажное здание Учебного Центра из стекла и железобетонных конструкций стояло вплотную к зданию Управления, гораздо меньшего по размеру и обнесенного отдельным высоким, прочным забором из белого металла и оснащенного собственным контрольно-пропускным пунктом. К еще одному пропускному пункту, общему для обоих зданий, вела одна-единственная дорога, по которой, поднимая клубы серой пыли и песка, ехал со скоростью, явно превышающей безопасную для таких дорожных условий, большой черный внедорожник. У самых ворот машина остановилась, и человек в форме, плечистый молодой парень в ежиком русых волос на голове, поправив на плече винтовку, торопливо подскочил к водительской двери. Охранник был новеньким, отработал меньше трех недель, но в целом, уже пообвыкся. Работа была нехитрая: спроси пропуск, открой ворота, при попытке несанкционированного проникновения – стреляй, правда, таковых пока не случалось. Стекло в водительской двери медленно поехало вниз. Мужчина за рулем выжидательно глянул на охранника. Лет тридцати на вид, высокий и хорошо сложенный, пухлые губы, прямой нос, черные волосы рассыпаются по пробору и падают на виски. Его можно было бы назвать красивым, если бы не жесткое выражение, которое почти никогда не покидало его лица.
– Ваш пропуск, пожалуйста, – бодро проговорил охранник.
– Ты че, дебил? Какой те пропуск? – мужчина за рулем нахмурился.
– Эммм, ну, пропуск. Вы должны показать экран с пропуском.
– Щас я тебе покажу пропуск, – его рука потянулась к ручке двери.
Охранник в свою очередь потянулся к винтовке на плече. В этот момент из небольшой постройки с широким окном, стоявшей у ворот, выскочил второй охранник, тощий блондин лет сорока с загорелым и уже покрытым морщинами лицом.
– Добрый день, капитан, все в порядке, все в порядке, проезжайте, – он ткнул в кнопку браслета на его правой руке, ворота поползли в сторону.
Человек за рулем еще несколько секунд сверлил их взглядом, потом усмехнулся и вдавил педаль газа.
– Ты совсем ку-ку, да? – блондин, проводив машину взглядом, обернулся к новенькому.
– Так вы же сами говорили, никого без пропуска, ну, устав же и все такое, – непонимающе уставился на него новенький.
– Да. Ты прав. Говорил… – устало вздохнул блондин.
Внедорожник въехал на парковку около Учебного Центра и припарковался почти у самого входа. Капитан вышел из машины, презрительно поморщился, окинув взглядом Учебный Центр и медленно двинулся к распашным дверям центрально входа. В огромном холле напротив входа за столом сидел еще один охранник, за его спиной находились двери нескольких лифтов. По всему холлу тут и там были наставлены большие диваны, обтянутые жесткой бледно-синей тканью, с притулившимися к ним кадками, в которых росли высокие растения, чем-то напоминающие пальмы. Посреди холла нервно переминался с ноги на ногу невысокий седой мужчина. Увидев вошедшего, он натужно улыбнулся и протянул руку.
– А, капитан, добро пожаловать. Мы подготовили для вас комнату. Номер триста двенадцать. Она свободна. Сегодняшняя тренировка вот-вот начнется, но, если вы устали с дороги… – он замялся, – у вас ведь еще неделя впереди.
– Я начну сегодня, – отрезал капитан и двинулся к лифтам. Седой начальник Учебного Центра печально посмотрел ему вслед, затем подождал, пока капитан войдет в лифт, и только потом неторопливо направился к лифтам сам.
Энжи медленно шла к дверям зала, предназначенного для тренировок, миновав раздевалку для женщин. Большого смысла в этих раздевалках вообще не было. Разве что поменять одну одежду на такую же точно другую. Бежевая футболка с длинным рукавом из эластичной ткани, серые, мягкие и свободные спортивки с резинками внизу и грубые черные ботинки. Ботинки она больше всего терпеть не могла. Ну, почему, почему не позволить курсантам ходить в нормальной обуви? На обратном пути с тренировок она в раздевалку тоже почти никогда не заходила, переодеться и принять душ можно и у себя в комнате.
За почти четыре года, проведенных в Учебном Центре, Энжи близких отношений ни с кем не поддерживала. Работать над сборкой панелей предпочитала одна, в столовой сидела по большей части одна, а по вечерам часто брала поднос и шла есть к себе, почти никогда не участвовала в сборищах по вечерам в комнате кого-нибудь из других участников программы. Однако от ее внимания не ускользнуло оживление, воцарившееся в Центре накануне очередных отборов в команды.
Отборы новых команд проводились с периодичностью примерно раз в год среди четверокурсников, или чаще, если действующим капитанам требовалось пополнение, кроме того, в порядке исключения, действующие капитаны могли отобрать новобранца с любого курса. Согласно стандартной процедуре сначала Центр посещали капитаны, отбирая наиболее подходящих им кандидатов взамен тех, кто не вернулся с их последней поездки и включали их в список. Потом сам Центр формировал список кандидатов, которых вновь назначенные капитаны затем разбирали по своим командам. Обычно двести человек, пять команд по сорок участников. Уже действующие капитаны выбирали первыми, чтобы иметь возможность взять в свою команду того, кого сами же включили в список, если же они не могли определиться, кого им в него включить, то также пользовались общим списком кандидатов, чтобы иметь возможность положиться на рекомендацию Центра, работавшего с курсантами годами. В этом случае список кандидатов, рекомендуемых Центром, увеличивали на недостающее капитанам количество человек. Первый список, согласно негласному правилу, которое тем не менее никогда не нарушалось, состоял целиком из мужчин. Одновременно с ним составлялся второй, уже смешанный, список из ста двадцати человек, который делили на три смешанные и, что гораздо реже, полностью женские команды. Их отправляли в менее сложные сектора. Каждый кандидат из обоих списков, в конечном итоге, попадал в ту или иную команду. Те, кто за четыре года обучения так и не был отобран действующими капитанами или не попал в общие списки кандидатов, рекомендуемых Центром, оставался работать на базе.
