– Примите мои поздравления! – улыбнулась Прасковья Степановна, пожилая врач с добрыми глазами, Анне Озеровой, лежащей на кушетке в одноэтажной сельской больнице – никаких болезней я у Вас не нашла, Вашему здоровью позавидует любой космонавт.
– А почему тогда… – недоверчиво посмотрела на нее молодая женщина.
– Сообщите мужу прекрасную новость, – Прасковья Степановна взяла пациентку за руку, – Вы беременны!
В растерянном взгляде Анны не было той радости, которую хотела разделить с ней врач.
– Как? – пролепетала она, сильно побледнев.
– Каждая женщина волнуется, когда узнает, что скоро станет мамой, – улыбнулась Прасковья Степановна, – но ничего, скоро привыкнете.
– Что же ты за женщина, что дитя свое сгубить хочешь? – накинулась на Анну свекровь, Лидия Сергеевна, статная брюнетка, еще не утратившая красоты, – ну что смотришь на меня испуганными глазенками? Думала, скроешь? Как бы не так, милочка! Село у нас маленькое, и муха без чужого ведома не пролетит! Прасковья-то все мне поведала. Что даже ценой своего бесплодия ты готова аборт сделать! А ведь Прасковья тебе дело говорит, она же врач от Бога, недаром ее местные знахаркой кличут.
Анна закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Разве для того она училась в одном из лучших вузов страны, чтобы закончить научную карьеру, так и не начав ее? Конечно, дети нужны, без них вряд ли семью можно назвать образцовой, но эта беременность наступила слишком несвоевременно.
Анна не была красавицей, мужчины не баловали ее своим вниманием, и она была рада, что на последнем курсе познакомилась с Анатолием. Конечно, можно было бы составить партию и получше, но время поджимало. Еще немного, и даже Толика на себе кто-нибудь женил бы. Пусть он слабохарактерный подкаблучник, вечно витающий в облаках, но зато очень порядочный человек и подающий большие надежды молодой ученый. Ему всего двадцать два, а уже пишет кандидатскую диссертацию по ядерной физике. Начальник отдела говорит, что этот парень далеко пойдет. Но это все в перспективе. А пока у них ничего нет: ни карьеры, ни собственного жилья, ни денег. Живут они у родителей мужа в деревенском доме без водопровода и с удобствами на улице и ездят на работу за двадцать километров в соседний город, верней, наукоград. А Анатолий только и думает о науке. Нет бы в комсомольской деятельности поучаствовать, жилье для молодой семьи выбить… какой он все-таки непробивной и непрактичный!
– Сначала бы диссертацию защитить, – робко пробормотала Анна. Она не привыкла говорить с кем-либо виноватым тоном, но свою свекровь она побаивалась, ведь в ее доме она жила.
Лидия Сергеевна подбоченилась:
– Какую еще диссертацию, умная ты наша?! Нормальному мужику хозяйка и мать его детей нужна, а не энциклопедия! Раньше в Средней Азии, чем менее образованной невеста была, тем больше калым за нее давали.
– Сейчас не Средневековье, а 1973 год. И живем мы не в Средней Азии, а в цивилизованном социалистическом мире.
На выручку пришел Алексей Андреевич, муж Лидии Сергеевны, заслуженный учитель и партийный работник. Он обладал талантом сглаживать любые конфликты и ни разу в жизни не повысил голос, однако его всегда беспрекословно слушались ученики и подчиненные.
– Ну хватит, Лида, – он погладил супругу по плечу, – Аня – умная девочка, она все прекрасно поняла и не будет делать глупостей.
Лидия Сергеевна замолчала.
– Знай, милочка, – спокойно сказала она невестке, когда Алексей Андреевич ушел, – если аборт сделаешь, о сыне моем забудь. Разведу я вас. А ему деревенскую невесту найду, без всяких заумностей. На него вон как все соседские девки пялятся. Любая за него пойдет. И, по моему мнению, ни одной из них ты и в подметки не годишься. Эх, если бы слушал Толя мать…
Анна знала, что Лидия Сергеевна свое слово сдержит, поэтому прерывать беременность нельзя. Но может, если таскать тяжести, случится выкидыш?
– Нет что ли мужиков в доме, чтобы воду носить? – упрекнула свекровь невестку, видя ее старания, – похоже, все-таки хочешь подпортить свою репутацию разводом?
И Анна смирилась. Что ж, можно и после отпуска по уходу за ребенком карьерой заняться.
Схватки начались среди ночи чуть раньше предполагаемого срока. Анатолий побежал за Прасковьей Степановной, и та приняла роды прямо на дому.
– Девочка, и здоровая, – улыбающаяся акушерка протянула кричащего младенца Анне. Та нехотя поднесла малышку к груди.
– Красивая! – взглянув на ребенка, произнес Алексей Андреевич, – и черноглазая, ну копия Толика!
Младенец орал, не переставая. Анна и так измучена родами, а тут еще это горластое существо покоя не дает. Анна покачала малышку, но та не успокаивалась.
– Как же ты меня достала! Будь ты проклята! – в сердцах прошипела молодая женщина.
Девочка затихла и прикрыла глазки.
– Ну как назовем нашу красавицу, молодую Озерову? – начал речь за праздничным столом, накрытым в честь рождения первой внучки, Алексей Андреевич.
– Лидой, в честь моей мамы, – робко предложил Анатолий.
Анна нахмурилась: до нервного срыва ее хочет благоверный довести? Ей только постоянного напоминания о занудной свекрови и не хватало.
