В заднице
Брякнув массивными наручниками на руках я с вызовом взглянув в зеркало Гезелла выплюнул изо рта струю слюны с кровью скопившуюся во рту. Тут же пожалел о своём поступке, но виду не показал.
– КОЗЛЫ! – сказанное было обращено не к военным полицейским доставившим меня сюда, они просто делали свою работу, а скорее ко всему миру. Да-да, именно ко всему миру. Алкоголь у меня из головы уже давно выветрился, на синяки и ссадины я вообще внимания не обращал, дело привычное. Во всём случившемся… вот так сюрприз – винил только себя родного.
В конце концов, я всегда знал, что закончу именно так – бездарно просрав всё что заработал и заслужил. Семейное проклятие.
В отражении, по которому ме-е-едленно, но верно, сгустками устремляясь к полу текла слюна, вперемешку с кровью, на меня смотрел загорелый синеглазый мужчина среднего роста, с короткой причёской, с выбритыми висками, в форме подполковника ВКС. Подполковник, бля! Да так себя зелёные курсанты и то не ведут…
Додумать эту замечательную мысль я не успел так как огоньки камер, располагавшихся во всех четырёх углах помещения, внезапно потухли и в допросную вошёл немного заспанный мужчина в дорогом тёмно-синем костюме-тройке и начищенных до блеска классических остроносых туфлях. Будто он в них и не ходил даже, а парил по воздуху. В руках посетитель удерживал большой одноразовый стакан кофе и электронный планшет.
Я сразу подумал, что это был кто угодно, но только не следователь. Почему? Не знаю. Зато интуиция, редко когда меня подводившая, по-братски, посоветовала мобилизоваться и держать ушки на макушке.
Сев передо мной за стол, посетитель некоторое время рассеянным взглядом смотрел перед собой, а затем тихо-тихо, так что мне еле удалось разобрать проурчал себе под нос: «О господи, всего четыре часа утра».
Подбодрив мужика улыбкой я даже ему подмигнул. Правда потом сообразил, что это скорее имело обратный эффект из-за моего непрезентабельного внешнего вида и разбитой физиономии.
Глубоко и горько вздохнув, франт сделал маленький глоток из стаканчика, поправил лацканы пиджака, которые и так были в полном порядке, и произнёс приятным глубоким голосом:
– Моя фамилия Сергеев. Юрий Юрьевич Сергеев.
– Очень приятно. А я Бестужев. Бестужев Алексей Александрович. Подполковник ВКС…
Посетитель остановил на мне внимательный взгляд серых глаз, но даже и не подумал назвать своё звание и место службы.
– Я всё знаю про вас подполковник, так что нужды представляться не было. Я прилетел к вам в такую даль совсем не для того, чтобы обменяться любезностями.
– А для чего? – улыбнулся я, ткнув указательным пальцем правой руки всё ещё скованной наручниками на стакан кофе.
– Но я же из него уже пил, – удивился Сергеев откинувшись на спинку стула. – Давайте я прикажу принести другой.
– Не утруждайте себя. Я не брезгливый, – произнёс я делая большой глоток чёрного кофе который наконец-то перебил вкус крови во рту. – Так зачем вы здесь если не обменятся любезностями?
Кстати, «прикажу», так просто произнесённое Сергеевым мне очень понравилось.
– Вы оказались в сложной ситуации… – холёные согнутые пальцы левой руки мужчины застучали по перевёрнутому экраном вниз планшету. Между прочим, судя по эмблеме, это был «Комросс-плюс» штучка которую даже в штабах имели считанные единицы счастливчиков.
– Оказался в заднице, – перебил собеседника я следующим глотком практически уполовинивая ароматный напиток и снова ободряюще подмигивая Сергееву.
– Хорошо. Пусть в заднице. Хотя не скрою ситуация глупейшая. Как вы её допустили?
Поставив опустевший пластиковый стаканчик на поверхность стола, я пожал плечами звякнув наручниками.
– Что я могу сказать? У меня талант.
– Талант? Ну-ну, – Юрий Юрьевич вдруг нахмурился. – Блестящий пилот, ваше выступление на Эльбе, бой за Туффах до сих пор горячо обсуждается коллегами и противниками, полный ветеран, «Корсар» обласканный Его Величеством, офицер с блестящими перспективами и вдруг… вот так вот всё бездарно слить в унитаз? Что вам сделал генерал-полковник Калбазов? Нет, не правильно! Что он вам сделал я знаю, и даже внутренне где-то вас поддерживаю, но стоило ли это таких последствий?
Мне вдруг снова захотелось харкнуть на пол, но я сдержался опустив руки в тяжёлых браслетах на столешницу.
– Не завидуйте, Юрий Юрьевич, и на вашей улице перевернётся грузовик с медовыми пряниками.
– С чем? С пряниками? – искренне по-мальчишески удивился Сергеев заставив меня улыбнуться.
– Да. Мне так мама говорила. В детстве.
Воспоминание о матери наполнило грудь теплом и одновременно грустью. Уж она то бы всё это точно не одобрила. «Лёшка ты что сдурел?» – будто наяву услышал я.
– Больше вопросов нет, – кашлянув собеседник активировал планшет и начал листать текст внутри файла.
– Кто вас прислал?
– Полковник Знаменская.
Вот тут даже я удивился.
– И как поживает Мария?
– Кхм, – кажется подавился слюной Сергеев, – нормально… хорошо. – Это для вас она боевой товарищ, а для меня командир так что давайте уже преступим. У меня к вам предложение.
– ВОТ! Давно бы так! – наигранно обрадовался я, а затем поскрёб пальцами левую щеку, покрытую множеством мелких ямок из-за старого нешуточного ранения.
