Картинка с детства. Деревушка.
Меж двух плетней зажата улочка.
Шагает с коромыслом от речушки
Беременная баба походкой уточки.
Идиллия. И вдруг
Она рванулась, потеряв башмак,
И коромысло, выронив из рук,
В недоумении меня, оставив так.
В мгновенье все произошло,
К нам впереди мчалась повозка,
А на дороге малышок.
Произошло кипенье мозга!
Раздумывать секунды, нет.
Схватив ребенка, баба
К обочине швырнула… Свет
Померк, замолк крик слабый.
Ее решенья крайность
Тогда мне было не понять.
Не понять, что это подвиг. Не случайность.
Готовность сердца инстинктам противостоять.
***
Армагеддон! Земля горит.
Безумие кругом царит.
И человек, ища спасенье,
Бежит куда глаза глядят в смятенье.
Ошалело в песок зарыться головой
Готов он в панике такой.
Однако я стою спокоен,
Велел так Он,
Наш Бог, заверив, что спасет.
Нет, этим не к бездействию зовет,
А к укрепленью в вере,
Что Он спасти намерен.
***
Несла по жизни одну слабость -
Белье нарядное мне доставляло радость.
Пусть сверху самое простое платье.
Но это было не обычной страстью.
Так видела себя я красивой изнутри,
Уверенной. В кокетстве не было нужды.
Теперь, когда советы Бога прочитала,
Узнала, что силу духа слабостью считала.
Создателем в сознанье был заложен
Наряд нетленный, который сложен
Из духа кротости – начала красоты.
И скрыт он в сердце, льется изнутри.
***
Различны принципы людей.
Но вот один особо поразил.
Оригинальностью сразил
Я не встречал таких идей.
"Молчанье плюс улыбка -
Прекраснейший коктейль".
Провел здесь параллель
И удивился шибко.
Если это самоцель,
Для жизни выбранное кредо,
То этот выбор редок -
Многозначительный прицел!
Молчанье – неразгаданная тайна.
Не тешь догадками себя,
Чтобы не жить потом скорбя,
Когда ошибка станет явью
Улыбка в паре не случайна.
Ты отведи, попробуй, глаз.
Прорежет сердце, как алмаз,
И сила в ней – все та же тайна.
***
"Да… таланту все подвластно! -
Воскликнул, глядя на Джоконду
Восторженный ценитель Леонардо, -
Заставить зрителя веками ждать улыбку,
Всего лишь блик, наложив на губах!"
Заметим, что на рождение улыбки той
Художник наяву и в ночных снах
Искал тот блик, не находя покой
Лет двадцать. Кажется, вот -
Джоконда улыбнется,
Свершится чудо! Наоборот
Заставив ждать, живой и остается.
***
Не явь и не сон,
Я вижу мой старенький дом.
Залитое светом окно
И маму за этим окном.
И домика нет уж давно,
Но, залитое светом окно
Живет, прогоняя страх,
Ведь за ним моя мама в мольбах.
Сижу у окна, забыв сон.
Где-то в пути мой сын.
Он страха не знает, но
Рад, когда светит окно.
Значит, что дом не пустой.
Ждет мама встречи с тобой.
Пусть дольше сияет окно,
Тьмой не зияет оно.
***
Спасена! – воскликнули мои уста.
И эхом слово повторилось.
Но вторила не пустота,
То восклицанье миллионов слилось.
Вздымалась грудь Земли
От материнского блаженства.
Времена бедствий истекли,
И все достигнет совершенства.
Свершилась вековечная мечта.
К ней вел нас Иегова.
Тернист был путь. Задача не проста,
Но верили мы в силу его слова.
Хула, насмешки, боль утраты -
Немало выдержать пришлось.
Не просто стойкость, плечо брата
И вера – все несокрушимой силою сплелось.
Ряды наши росли.
Их пополняли мыслящие люди.
На каждом уголке Земли
Ходили мы с надеждой, что побудим.
И вот мы вместе в Новом мире,
Где нет уж зла. Где воля Бога.
Блаженствуем в духовном пире,
Пока в мечте, но мы уж у порога.
***
Посвящается Камиле
Мне захотелось петь,
Но песни такой нет.
А тесно чувствам.
И обладая свойством
Рваться наружу,
Покой наруша,
Заставили писать.
Но где слова те взять?
Сухие они все,
Оттенок сер,
.
А петь хочу о дочери,
Сказать о чувствах матери.
Сказать я столько рада бы,
На языке лишь – дочь отрады.
Так Бог назвал довольно точно
Подобных моей дочке.
Не получилась песня?
Но, восторгу ведь не тесно!
И отклик дочери:
«9 месяцев в животе.
3 года на руках.
Всю жизнь в сердце.»
***
Я помню, будучи детьми,
На сеновале спали мы,
Вернее, на стогу.
Я лучшей колыбели не найду.
В волшебных сказках не было потребы
Пред чарами ночного неба.
Еще тогда возник вопрос:
Кто создал это? Со временем он рос
Узнав, что огромная Земля наша
Меньше песчинки даже,
Сравнив со многими из звезд,
Пыталась я представить гвоздь,
Каким прибиты звезды к небу.
Потом, узнав, что движутся они,
Совсем опешила: что держит их?
Какая сила? Ведь не воздух в них.
Кто строго траектории заложил
И подчиняться правилам заставил?
И кто тот математик, что рассчитал,
Насколько Землю удалить от Солнца,
Чтоб не сгорела от ее жара
И чтобы глыбой льда не стала.
Дарвин на все мои вопросы,
Чтоб не росли еще запросы,
Один, ну до наивности простой
Ответ давал: « Случайность тому виной».
И вот, что странно – единогласно
Приняли. И занесли в учебники его.
С тех пор на сеновалах уж не спят.
На небо с любопытством не глядят.
А если уж «пустой» вопрос возник,
Тебе совет: чтоб в ученье Дарвина ты вник.
И если не открыть ребенку другой
Источник знаний – Слово Бога, ой!
Боюсь, что скоро ни один малыш
Не будет зачарован небом. Лишь,
Как друг его Барбос,
Не будет в дебри совать нос.
***
Свершилось! – Сорвалось
Из жаждой опаленных губ,
Со звоном в небо ворвалось
Без медных труб.
Отец услышал Сына
И горд его победой.
Мой друг, ты понял смысл?
Другим поведай!
Он умер, чтоб тебе жилось
Под сенью божьего шатра.
И муки выдержать пришлось,