С улыбкой солнечной и ясной
Пришла красавица Зима!
На окнах пишет светлой краской
Узоры тонкого письма.
Примите, русские просторы,
Царицы-Зимушки дары —
Мехами снежными уборы,
С алмазной россыпью ковры.
И дарит сказкой кружевною
Деревьям свадебный наряд.
В строю, застыв перед Зимою,
Сосульки хрусталём горят!
***
Пришла последняя любовь —
Без слез обид и покаяний
Она овеяна сиянием,
С каким в Грааль стекала кровь.
Посланников святые лица
Меня на трон любви венчали.
И в том, что жизнь юдоль печали —
Предназначалось убедиться.
Тонка спасительная нить,
Узор судьбы не мною вышит.
И только страждущий опишет,
Как больно к свету восходить.
В светлый день Рождества мысли темные тают,
Как холодные льдинки на теплой руке.
Только сердце грустит. Что ему не хватает?
Почему так страдает на этой земле?
На икону смотрю. Мне так хочется верить,
Что младенец Иисус улыбается мне.
Ты же видишь, что я не могу лицемерить.
И душа ищет двери. Дай уйти ей во сне.
Для чего Ты пришел в этот мир безнадежный?
Чтобы души людей уберечь от огня?
Ты же видишь – из нас сделать ангелов сложно,
И почти невозможно переделать меня.
М. Г.
Кружевом украшена рябина,
Ветками касается плеча.
Где ты, друг мой, милая Маина?
Без тебя я – без огня свеча.
Затрепещет лист и вдруг… сорвётся
С дерева непрошенной слезой.
Без тебя так грустно мне поется
И тревожно, как перед грозой.
Снег как будто в утешение кружит.
Осень надевает белый плед.
Если бы ты знала, как мне нужен
Маленькой ноги знакомый след.
Вишня молодая
В мае расцветала.
О любви мечтая,
Друга ожидала.
Опустился рядом
Тёплый ветерок
И от вишни взгляда
Отвести не мог.
Все свои порывы
Ветер усмирил
И с невесты милой
Цвет не уронил.
А когда смеркалось,
Холод наставал,
Тёплый ветер нежно
Вишню обнимал.
***
И. Н. Б.
О чем глаза твои молчали,
Хотя мы говорили много?
Ты поделись своей тревогой,
Поведай мне свои печали.
О чем глаза твои молчали?
А может, любишь без ответа
И встречи ждешь в толпе случайно?
И не с кем поделиться тайной?
Поведай мне свои секреты.
Любовь бывает без ответа.
Ты обязательно пойдешь
Искать любовь свою с надеждой.
Она ответит взглядом нежным.
Когда-нибудь ты всё поймешь.
Когда любовь свою найдёшь.
Поймёшь в глазах моих тревогу.
Быть может, вспомнишь без печали —
О чём мои глаза молчали,
Хотя мы говорили много.
Поймёшь в моих глазах тревогу.
Забуду мечту любую,
Но трудно расстаться с одной —
Отправиться в даль голубую,
И лучше всего – весной.
Вот с посохом странницей нищей
Идёт босиком, не спеша,
И что-то всё время ищет
Больная моя душа.
И радостны сердцу просторы,
И сказки лесной тишины,
И тайной манящие горы,
И всплеск от дыханья волны,
И алый туман на рассвете.
Любви бесконечен путь.
Того, кто на всё ответит —
Найду ли когда-нибудь?
Вселенная, как мать, раскрой свои объятия,
Нетленностью духовной одари.
Прости души отчаяния проклятия,
В любви земные скорби раствори!
Я жить хочу в другом – прекрасном – мире,
Где жертвы нет, а есть одна любовь.
За что к ногам мне приковали гири?
За крылья я отдам по каплям кровь.
Обиды нет на тяжесть мира плоти,
Но так хочу страдания забыть.
Окончить песню на высокой ноте:
«Пришла любить и ухожу – любить»!
В.А.Н.
Ангел бился с демоном и сорвался вниз.
Слабый и израненный на ветвях повис.
Ехал управляющий цирка-шапито.
Как схватил он ангела – не видал никто.
Как собачку, ангела трюкам обучал
И по крыльям сломанным тросточкой стучал.
Вот он, день премьеры, вывеска «Аншлаг».
Но не уменьшается очередь зевак.
Ангел обезьянкою в яркое одет,
Добрыми глазами излучает свет.
Кувырки, кульбиты примитивных игр.
На потеху зрителям прыгает, как тигр.
Публика ликует: «Прыгай, не ленись!
Улететь не можешь – может, прыгнешь ввысь?!»
Видел ангел страждущих и хотел помочь,
Но глупцы бездушные гнали его прочь.
Что же вы не слышите совести укор?!
Униженье ангела всем ласкает взор?
Как смеялись демоны среди страшных лиц!
И один лишь праведник опустился ниц.
Он в молитве пламенной помощи просил,
Чтоб хватило ангелу для полёта сил.
Ярко осветился смрадный балаган —
И уже на крыльях нет глубоких ран.
Закрывают лица зрячие слепцы,
Щурятся надменно снобы-гордецы,
Кто-то с покаянием молится скорей,
Кто-то в давке ломится выйти из дверей.
Так молился праведник, факелом светясь,
И взлетело на небо Божие дитя!
Окруженный верою – огненной стеной,
Вдруг увидел праведник крылья за спиной.
Собирается стая
На большую охоту.
Волки, хвост поджимая,
Прибавили ходу.
В предвкушенье добычи
Не глядят на мышей,
Только кровушки бычьей
Не видать, как ушей.
Не боится бык стаи —
Не для них этот куш.
Одним махом сметает
По несколько душ!
Вот и нет уже полчищ,
И, встряхнув головой,
Бык услышал лишь волчий
Убегающий вой.
Слезинки дождя скользят по стеклу,
Никто не утешит природу.
Я руки навстречу дождю протяну —
Поглажу небесную воду.
Поглажу деревья, поглажу цветы —
Всё так беззащитно открыто.
Людьми, воплощеньем природы мечты,
Своё назначенье забыто.
Сольются слезинки мои и дождя.
О чём мы грустим и мечтаем?
О том, что года, как ветра, пролетят —
И мы в тихой дымке растаем.
И дождик заплачет какой-то другой,
