Родина многочисленного народа, составляющего теперь главное население Китайской империи, – плоскогория Средней Азии. Во второй половине третьего тысячелетия до Р.X. родоначальники «черноголовых», как сами себя называют китайцы, ушли из засыпанных песками оазисов восточного Туркестана (в бассейне р. Тарима) на восток и осели в равнине по нижнему течению Хоанго (Желтой реки) от ее большого загиба к северу до моря.
Отсюда китайские колонисты двинулись в долину Янцзы (Синей реки), покоряя и втягивая в свою среду туземные, более дикие племена родственного им монгольского происхождения. Еще позже добрались они до морских берегов к югу от устья р. Янцзы и заняли долину Сикианга (Жемчужной реки). Средоточием власти в Китае был и остался до последнего времени северный край, равнина нижнего Хоанго и его притока Вейхо; здесь были столицы старинного китайского государства; отсюда выходили объединившие всю страну завоеватели и династии.
Из среднеазиатской родины своей китайцы принесли веру в духов, витающих вокруг человека и приносящих ему то удачу, то несчастия и болезни; до настоящего времени сохранились колдовские заклинания добрых гениев и многообразные способы борьбы с бесами. Исстари также у китайцев развито почитание умерших предков: внимание к ним со стороны живых, ухаживание за ними считается главной добродетелью истинного китайца. Обязанность почитания умерших родителей коренится в огромном значении у китайцев отцовской власти. Хотя молодой человек 20 лет уже признается совершеннолетним, однако в действительности он приобретает самостоятельность лишь по смерти отца. Старший сын умершего обязан приносить ему жертвы. Вся семья собирается в особой комнате дома, чтобы оповещать предков обо всех важных событиях, касающихся родства, о рождении детей, достижении ими совершеннолетия, вступлении в брак, повышении по службе и пр.
В конфуцианской школе
Почитание предков – не только нравственный завет, но также необходимая мера предосторожности. Души умерших, за которыми никто не ухаживает, по убеждению китайцев, бродят без корма и пристанища, пугают живых, вредят им всячески. Поэтому в Китае всякий хочет непременно иметь свою семью и окружить себя обильным потомством; тот, кто умирает бездетным, осуждает на вечную гибель не только самого себя, но и всех своих предков, которые также должны лишиться почитания.
Сохранив религиозные понятия старинной кочевой патриархальной жизни, китайцы в своем быту и занятиях отклонились от привычек бродячих скотоводов: среди плодороднейших стран мира они сделались необычайно трудолюбивыми земледельцами и садоводами. Пользуясь многоводными реками и обильными дождями юго-восточной Азии, они завели обширное искусственное орошение, которое особенно важно для возделывания риса. В то время как на севере Китая преобладают пшеница и маис, юг выделяется плодовыми садами (Китай – родина апельсинного дерева), разведением сахарного тростника, чайного куста и хлопчатника, тутового дерева и шелковичного червя. Население, особенно в южном Китае, сидит плотно, ни один клочок земли не пропадает даром. В обработке полей применяются те же домашние животные, что и в Европе, – лошади, рогатый скот, но в отличие от западных народов китайцы вовсе не знают употребления молока.
Китайцы удивительно усердны и точны в работе, бережливы в хозяйстве, трезвы и спокойно терпеливы. Женщины у них живут замкнуто, в обществе не появляются, в зажиточных слоях бывает и многоженство. Народ проявлял всегда несравненно более послушания правительству, чем где-либо в Европе. Никогда в Китае не поднималась своевольная воинственная аристократия. Высший класс в Китае издавна составляли ученые чиновники, через посредство которых государь, избранник Неба, правил народом; далее выделялись классы земледельцев, ремесленников и купцов.
История Китая приблизительно до VIII в. до Р.X. представляется нам, европейцам, очень неясной. Сами китайцы передают о первых своих правителях сказки, которые возникли, однако, не в народной среде, а составлены учеными позднейшего времени с нравоучительной целью.
Согласно этим рассказам, в третьем тысячелетии до Р.X. правили мудрые и добродетельные Фуси, Яо, Шун и Юй, которые выкопали каналы, научили народ земледелию, садоводству и шелководству, изобрели письменность и календарь, установили законы, ввели обряды служения Небу и Земле.
Сначала государь сам назначал себе достойнейшего преемника, но впоследствии утвердились наследственные династии. Из рассказов о судьбе правителей можно заключить, что китайцы представляли себе мир в виде огромного механизма, в котором Небо, или великий Шанди, направляет и движет, а земля служит опорой и местом приложения небесной мудрости. Государь, в силу поручения от Всевышнего, обладает властью неограниченной: он составляет как бы часть мирового порядка; голос народа не участвует в его выборе, а возмущение против правителя считается великим грехом. То обстоятельство, что династии кончались именно возмущениями, по главе которых стояли счастливые вожди, основатели новых правящих семей, не смущало китайских мыслителей.
