Если не живёшь для чего-то, то и умрёшь ни за что.
Геннадий Дорофеевич умер. Вот так, как простой смертный, взял и банально умер. Зачем жил он так и не понял. Чего-то всё грёб под себя. А в итоге оказалось, что с собой взять ничего не разрешили. Сейчас он сидел как воробей на подоконнике реанимационной палаты и наблюдал, как персонал отделения отсоединяет от его бывшего тела проводки и присоски. То, что это состояние называется смерть, он понял как-то сразу. В какой-то момент вдруг резко защемило в грудной клетке и всё. Боль в груди прошла. Артритная коленка, несколько лет постоянно ноющая, тоже. Появилось ощущение, что скинул старый дедовский тулуп и от лёгкости он захотел взлететь.
– Бойтесь своих желаний: подумал он, паря под потолком реанимационной палаты. Пришлось срочно захотеть приземлиться на подоконник.
– Интересно, за мной прилетят, или надо самому разбираться, что здесь куда.
Вдруг в углу он заметил дверь с надписью «меры и весы». Любопытство лёгким дуновением ветерка потянуло его к двери, которая гостеприимно открылась перед ним, пропуская в небольшое помещение. Комната была похожа на приёмную его кабинета, только за столом секретаря не было никого. Дверь с табличкой «ЗАМ по общим вопросам» открылась, и подхваченный сквозняком Геннадий Дорофеевич влетел в помещение. Отдалённо, совсем неуловимо, оно напоминало родной кабинет. Где он столько лет, зачем- то строил свою империю. За столом сидел хозяин кабинета:
–Присаживайтесь, пожалуйста.
Невидимым потоком его понесло прямо к стулу для посетителя.
Сидящий за столом достал бланк и перьевую ручку. Перед ним на столе тут же появилась чернильница непроливайка.
– ФИО.
– Что простите?
– Фамилию имя отчество говори. Оформлять будем.
– Мезенцев Геннадий Дорофеевич.
– Профессия?
– Зам мэра города последние двадцать пять лет был.
– А по диплому кто?
– Тренер – массажист.
– Хорошая специальность. Ещё лет двести – триста пожить хотите? Нам души с вашим потенциалом на планете ой, как нужны. Соглашайтесь, тело выберете, какое нравится. Только вот условие одно.
Геннадий Дорофеевич насторожился:
– Какое условие?
– Тело будет противоположного пола.
–Вот до этого, как-то всё слишком гладко шло, ну уж очень нестрашно, как про смерть пугают. А тут в первый раз стало, почему то, страшно.
– А что вы переживаете?– Приветливая улыбка хозяина кабинета казалось, осветила пространство: -Другая планета другие люди. У вас есть выбор. Вы, например, можете проследовать дальше: он взял со стола циркуляр и прочёл:– В палату мер и весов. Там измерят ваш вибрационный фон и отправят на соответствующий уровень. По результатам замеров вы, скорее всего, попадёте на более низкие вибрационные горизонты. А там, соответственно, условия ниже классом. Так что выбор за вами. Мы предлагаем вам, заключить контракт. У вас довольно хороший потенциал управленца. Для начала мы отправим вас на планету Гея. Там матриархальный уклад и постоянные войны. Вам предстоит в составе группы, замирить и объединить противоборствующие кланы на одном из четырёх континентов планеты. Остальные трое членов группы будут соответственно на оставшихся трёх континентах. Связь только через меня. При согласии от фирмы бонус, одно желание.
– Вот, это. Да! Вы это серьёзно?
– Что может быть серьёзней смерти? Ну, что оформляем?
***
Дверь громко хлопнула, и вместе с клубами пыли в блиндаж ввалился Седой.
–Что там, что? Спросил, переворачиваясь на нарах, Ант.
– Ни чего и никого.
– Буря, ещё не закончилась?
–Нет.
– Это хорошо во время бури они не полезут.
– Точно. Правда в буре есть покой. Какое- то умиротворение, что ли.
Седой снял с плеча автомат, и повесил его у входа в блиндаж. Затем положил пыльный плащ за кусок брезента. Умыв в рукомойнике лицо, он подошёл к, стоящему, посередине помещения, струганному, деревянному столу и бросил на него планшет.
– Кричал вроде кто- то?
– Чего кричал? – Спросил Штырь, сидя возле буржуйки. Система для переливания крови, подключенная к баку с соляркой, засорилась, и он пытался протолкнуть, велосипедным тросиком, кусок грязи. Добившись желаемого, Штырь довольно улыбнулся. Открыв капельницу, он зажёг печку и уселся за стол.
– Чего принёс? Что – то стоящее или опять, какой-нибудь хлам?
– Не знаю, но вроде топография. Ты сам глянь. А кричали, со стороны минного поля. Но, там такаяпылюка, ничего не видно.
– Взял где?
– Где и всегда, на минном поле. Вчера вечером взрыв был, ну я с утра и сползал. Там три зимогора1, убитые лежат, вот у одного планшетку взял. Стоящее что, или опять липу подкинули?
– Ага, потащат они нам настоящие карты. Как- же держи карман шире. Это их командиры так развлекаются. Штрафников своих заставляют к нам за языком лезть, ну и между делом им дезу2 с собой дают. Вдруг мы поведёмся.
– Вдруг бывает только пук, и то уже не вдруг: Сползая с нар, сострил Ярут. – Вроде утихает. Пойду, посты проверю.
Что-то ворча себе под нос, он стал завязывать берцы. В это момент, дверь, сколоченная из снарядных ящиков, распахнулась. В квадрате тусклого света появился обтянутый камуфлированными штанами зад.
– Поможет мне, кто-нибудь, или всем по херу?
