Небольшой, провинциальный город Вологда сиял в лучах летнего солнца. Ярко сияли купола кремлёвского ансамбля. Река Вологда тихо текла своим давно намеченным руслом и курсом. Белый пароход уже отправился в путешествие. На палубе веселился честной народ. Упитанный мужичок Кузьма Егорович Буров умело играл на гармошке. Ещё успевал приплясывать. Он чем – то походил на загулявшего кота Ваську. Глаза большие светлые, щёки круглые, нос маленький ровный, небольшие тёмные усы, угольный подбородок, – вырисовывался блудливый кот. И сметану он обожал на самом деле. На нём плотно сидела новенькая тельняшка. Его низ украшали атласные тёмные штаны от фирменного костюма. На ногах белели кроссовки в стиле эмо. Кузьма не обладал совершенно никаким вкусом. Но зато чудесно играл на всех музыкальных инструментах. За непыльную работу он получал десять долларов в час, веселя местных зевак, туристов и всякого рода проходимцев. А были времена, когда он стоял на паперти. Он также умело играл на баяне возле универмага. Его шляпа, как правило, быстро пополнялась мелочью. А однажды один богатый прохожий оставил в «кормушке» музыканта сто долларов. Кузьма гулял неделю. Он кушал салями, икру, анчоусы в соусе и запивал всё самой дорогой водкой. Он угощал и знакомых бродяг, и незнакомых бродяг. Все выпивали за его счёт. Теперь он значился штатным музыкантом на пароходе. И жил весьма неплохо. Гости часто подавали ему на чай. И даже без всяких намёков. Всем нравилось, как ловко Кузьма стучал по клавишам гармошки. А мелодия «Сиреневый туман» вызывала у гостей настоящий экстаз.
У бортиков на палубе парохода стояли гости из Северной Америки. Высокий, статный, семидесятилетний человек по имени Сони Митчелл задорно аплодировал местному музыканту. Он уже заготовил десять баксов на чай. Вид имел приятный. В штате Невада он ещё преподаёт точные науки. Его лекции обожают студенты. Его супруга пятидесяти пятилетняя Лора Митчелл приятно улыбнулась. Белое лицо чуть напряглось. Её большие глаза цвета морской воды скрывали тёмные очки. На ней сидел красивый наряд из лёгкой блузки и высокой юбки цвета белой сажи. Гости мило и дружно зааплодировали. Кто – то умело пошутил. И разразился громкий смех. А Кузьма начал новую песню из личного сочинения. Все прямо ахнули. Сони Митчелл живо подошёл к музыканту.
– Привет мой друг… Ты невероятен… Это тебе за творчество. Приезжай к нам в Америку. Мы из тебя сделаем звезду мирового уровня в Голливуде… «Hello my friend… You are incredible… That’s your work. Come to America. We’re going to make you a world-class star In Hollywood»…, – навеселе сказал Сони.
– Спасибо… Спасибо друг… Очень рад, – живо сказал Кузьма.
Сони слегка похлопал приятеля по плечу. Музыкант быстро спрятал деньги в карман штанов. Он тут же продолжил играть на любимом, музыкальном инструменте.
Солнечный свет чудно сиял. Город утопал в густой зелени деревьев и кустарников. Благоухали цветы на многочисленных клумбах. Ветерок чуть поддувал. Казалось, на каждом углу чирикали пернатые. Они бурно обсуждали какие – то вести. А может, у них был очередной концерт по заявкам. Они гастролировали по всем кварталам. А впереди намечались туры в соседние города.
Большие окна педагогического университета забирали много дневного озарения. В просторной аудитории стоял лёгкий гул от собравшихся выпускников. Кто – то громко засмеялся. Бакалавры и магистры томились в ожидании своих долгожданных дипломов. Возле доски за столом восседали официальные лица в числе декана Ольги Симоновны Колбасиной и ректора Татьяны Леонидовны Митюшкиной. Ольга слыла стройной, гламурной львицей. И выглядела соответственно. Лицо приятное, – глаза большие светлые, нос тонкий маленький, губы полные цвета яркой красной помады. Её волосы имели чудную укладку. Она строго и бдительно преподавала современный русский язык и литературу. На экзаменах отжигала, но по совести. Она многих студентов отправила в академический отпуск, а кого – то и в свободное плавание. Татьяна Леонидовна Митюшкина имела вид стокилограммовой бочки, в которой плескалась солёная селёдка. Она ходила тихонько, использую серебристую палочку. Её бронзовый фейс чем – то походил на мордочку весёлого, озабоченного кашалота. Глаза круглые тёмные, нос плоский, рот широкий, губы тонкие цвета сажи, – на глазах оживало морское млекопитающее. Но в целом она слыла приятной, доброй и отзывчивой барышней. Её предметы русской литературы проходили очень мило и откровенно. Но на экзаменах она чудила не по-детски. Всё же без абсолютных знаний она не ставила студенту тройку. Её муж Борис считался подающим надежды писателем. Но его книжки не пользовались спросом. Сама Татьяна считала его рукописи полной мутью. Но читала всё, что тот производил на свет. И порой испытывала даже оргазмы.
Ещё за столом находилась секретарша Тамара Катюшкина. Она имела пышные, сексуальные формы – плюй сайз и милое личико. Глаза большие синие, нос прямой, щёки круглые румяные, губы полные, подбородок ровный, – прямо барышня – крестьянка. Её тёмная коса крутилась до пояса. Девушка мило улыбнулась, взирая в зал.
