Главное не паниковать. Мне надо успокоиться и взять себя в руки. Вот чего я боюсь? Я ведь даже не понимаю, что происходит. Да! В том-то и проблема, что я совершенно сбита с толку и даже не представляю, к чему мне надо готовиться.
Волнение снова разрядом пробежалось по телу, сделав дыхание прерывистым и заставив меня с силой сжать руки, чтобы унять неожиданно появившуюся дрожь.
Вдох и выдох. Всё будет хорошо. Но почему же мне так трудно дышать, словно что-то с силой давит на мою грудную клетку?
Я пыталась себя подбодрить и успокоить, но это не возымело успеха. Наоборот, мне казалось, что стало только хуже, и ощущение, что эта неожиданная поездка в столицу ничем хорошим для меня не закончится, возросло в несколько раз.
Вот мы уже оставили позади засеянные зерном луга, и наша скромная, двухместная карета подъехала к центральным воротам города, а отец за всё это время так и не заговорил со мной. На все мои вопросы он продолжал отвечать молчанием, лишь с силой опуская хлыст на спины наших стареньких лошадей.
Когда же мы въехали в столицу, отец направил карету прямо к замку, и это было последнее место, в котором я хотела бы оказаться. От нехорошего предчувствия у меня даже мурашки по коже пробежались, и, не зная куда деть руки, я с силой сжала юбку платья.
Раньше замок принадлежал королевской семье Меньйор, но после прихода к власти демонов, он стал резиденцией их Владыки – Абодориона дер Аггарра. Хуже места для человеческой девушки и нельзя было придумать. Так зачем отец везёт меня туда?
А вдруг я сделала что-то не то? Может я как-то прогневала родных? Вот только я не помню, чтобы происходило что-то такое, на что моя семья могла затаить на меня обиду. Но одно я знаю наверняка, что-то произошло вчера утром, когда я бегала в лес за ягодами, ведь именно когда я вернулась домой, их поведение и настроение резко поменялись. Весь день со мной почти не разговаривали, матушка и братья были какие-то подавленные, а отец был до непривычного мрачен.
И как же сильно меня ранило их поведение! Это было просто невыносимо сидеть с ними за ужином и чувствовать, что все чем-то обеспокоены, но по какой-то причине не хотят делиться со мной своими чувствами.
Этим утром ничего не прояснилось. Братья ушли из дома ещё до рассвета, а матушка так и не вышла из своей спальни, так что завтракала я в полном одиночестве. И только собираясь выйти из дома на прогулку, я заметила в гостиной отца. Ссутулившись, он сидел у окна и задумчиво смотрел перед собой. Словно почувствовав мой взгляд, он поднял голову, посмотрев на меня покрасневшими от бессонной ночи глазами. В этот момент мне захотелось броситься ему в ноги, чтобы извиниться за всё, что я, возможно, сделала не так, и добиться того, чтобы он наконец-то нарушил гнетущее молчание и рассказал мне, что происходит. Но не успела я сделать первый шаг, как отец резко поднялся с кресла, и, приказав мне одеться, вышел из гостиной.
Мне ничего не оставалось, как подчиниться ему.
И вот теперь, проделав довольно долгий путь, мы приближались к построенному из молочного камня замку. Раньше это величественное строение, с нежно-голубой черепицей и устремлёнными ввысь пиками на башнях, поражало меня своей красотой. Но теперь… Теперь оно пробуждало во мне страх.
Железные ворота бесшумно отворились, пропуская нашу карету на широкий двор, и, проехав засаженную цветами аллею, мы оказались у главного входа.
Что же происходит? Неужели мелькнувшая совсем недавно догадка сейчас подтвердится? Нет! Этого просто не может быть.
От страха в горле пересохло, и я почувствовала, как на лбу выступили капельки пота, и меня бросило в жар, из-за чего мне стало тяжело дышать.
Выгляну из-за блекло-голубой шторки, я посмотрела на отца, пытаясь снова задать крайне важный вопрос, но горло сжало спазмом, и я не смогла произнести ни слова. Отец, бросив в мою сторону быстрый взгляд, но не сжалившись надо мной, спрыгнул с козлов и что-то прошептал на ухо подбежавшему к нему слуге. Тот молча кивнул и убежал в замок, чтобы спустя несколько минут выйти оттуда в сопровождении взрослого демона.
Нет-нет-нет! Какой ужас! Это неправда! За что он так со мной? Неужели меня хотят продать сумеречным?
Демон медленно подошёл к моему отцу, перед этим бросив быстрый, острый взгляд в мою сторону, и что-то ему протянул. Отец тут же прижал «это» к груди и низко поклонился сумеречному, после чего хриплым, дрожащим голосом произнёс:
– Наримара, выходи.
Его слова больно резанули по сердцу, так сильно, что я согнулась пополам, чувствуя, как натянутые до предела мышцы сводят судорогой.
Меня продали!
* * *
– Какая же ты глупая девчонка, – с насмешкой произнёс демон, пробежавшись по мне ещё одним внимательным, жадным взглядом. – Неужели так сложно понять, что тебе стоит быть покорной?
Его ярко-алые глаза вспыхнули ещё ярче, пугая меня бушующим в них огнём и вертикальными зрачками. Я прямо вся сжалась, чувствуя, как сумеречный заскользил рукой по моей талии, пробуждая желание отстраниться, вырваться из его рук и убежать. Но держал он меня так крепко, что у меня не было и шанса как-то избежать его прикосновений.
