Чертов запах больницы. Вы понимаете, о чем я? Все эти ароматы всяческих препаратов, спирта, чьей-то блевотины. Мне вроде никогда этот запах не причинял дискомфорта, но как только я проснулся, он обрушился на меня, так сильно, что, просто не мог не сморщить своего лица. Мне казалось, что всё моё тело сдавил какой-то пресс, голова раскалывалась и еще тошнило.
– О, как твое ничего, Джонни? – кто-то обратился ко мне. Это было первое, что я услышал и это был голос мне знакомый, но я понятия не имел кто обращался ко мне.
– Что, кто ты, что я делаю здесь? – произнёс я с трудом, с хриплым голосом и, пытаясь взглянуть на обратившегося ко мне человека, но свет от ламп был для меня таким же ослепляющем, как летнее солнце в Малибу.
– Я Кларк, медбрат. Я ухаживал за тобой все эти полгода с хвостиком. Ты в больнице имени Рам….
– Какие еще к черту полгода?! – воскликнул я от некоего недоумения, тем самым перебив его.
– Ну если быть точно, то ты был в коме семь месяцев, плюс-минус. Когда я устроился сюда, то ты был здесь уже как месяц. Чуть позже меня приставили к тебе. За это время, ты стал мне как кот. Я мыл тебя, кормил, ну… то есть, подсоединял зонд в нос, по которому необходимые вещества попадали в твой организм, и ты не умер от голода. Убирал твоё дерьмо. Ну и всякое такое. Когда мне было грустно, я приходил к тебе и говорил с тобой. Благо тут никто больше не лежит. Был конечно Фрэнк, только он умер два месяца назад. Забавный был парень. Умный, общительный, улыбчивый. Жаль, конечно, что именно рак простаты, но юмора это в наши с ним диалоги лишь прибавляло.
Кларк, как вы поняли, был моей нянькой все то время, пока я лежал в коме. Он весьма приятным человек. Он вел себя раскованно, как будто мы с ним закадычные друзья. Это в принципе понятно, так как он находился со мной шесть месяцев. Добрый чувак. Что ни-наесть чувак.
– Да ты здесь легенда. Ты провел целых семь месяцев или около того в этой каюте. Это в принципе нормально для комы. Был тут один. Лет 6 был в коме. Потом его отключили от системы питания, и он помер. Это самый долгий срок пребывания человека в коме в нашей больнице.
– Авария? – тревожно поинтересовался я. —
– Круче, – сказал он, вглядываясь в мои глаза как будто, он приготовил мне сюрприз.
– Что значит круче?! – и этот момент я вспомнил последнее что со мной произошло. Задумчиво я глядел в угол палаты. Он понял, что пытаюсь вспомнить и не стал мне мешать, вытащил смартфон и начал что-то печатать.
Все было для меня как в тумане. Пытался вспомнить хоть что-то. Безуспешно.
– Я не могу вспомнить последние события.
Он высунул свой нос из телефона и начал глядеть на меня.
– Ну такое сложно забыть. Я бы точно не забыл, если бы в меня шарахнула гребаная молния!
Через пару мгновений туман рассеялся. Воспоминания вернулись. В тот день, семь месяцев назад, я решил прогуляться ночью. Я надел свои любимые кроссы, которые купил на распродаже с 20% скидкой, надел наушники и пошел. Были сильные тучи, еще до того, как я вышел. То есть, сразу как я ушел от дома, пошел дождь. На то и был расчёт, ведь я люблю дождь. Холодный дождь, мелкими капельками падал мне на лицо, а позже капельки и ветерок превратились в метель и ливень. Нужно возвращаться домой. И как только я пробегал возле муниципальной библиотеки в меня и настигла молния. Не помню чувствовал ли я боль или отрубился сразу не успев её почувствовать. После того как я вспомнил всё, рассказал об этом Кларку, на что он ответил:
– Чел, это, конечно, ужасно, но признай, это и круто. Девушки падки на страдальцев.
– Что? – Кларк увидел мое лицо, понял, что я пытаюсь все это осознать, и то, что мне не до шуток.
– Ну я это, пойду скажу всем, что ты очнулся.
Он закрыл дверь. Остался лишь я. Вглядываясь в свое отражение в зеркале, которое мне принес Кларк, я пытался осознать все. В моей голове застряло «как твоё ничего?». Точно. Как оно? Что я чувствую? Много драматичности моих словах. Один мой знакомый, говорит, что «драматургия —это банально». Это забавно слышать. Всегда я был драматургом, но никогда не вдавался в банальности так, чтобы меня называли банальным. Быть банальным, как по мне, в наше с вами время -стыдно.
