Одна молодушка под вечер
Решила съездить недалече
К тётушке своей больной,
Собрав всё нужное с собой,
В соседнее село, зимой.
Ей мама молвила: «Постой,
Куда ты собралась одна?!
Сгустились тучи, облака,
Грядёт метель… Ты пропадёшь,
Дорогу к дому не найдёшь.
Уж подожди ты до утра,
А утром вместе со двора
Мы тронемся с тобой вдвоём
И всё, что нужно, отвезём».
«Не бойтесь, мама, за меня,
Я в сани запрягла не зря
Того трёхлетнего коня,
Что силою всех удивлял.
Довольно резв он и удал,
Упрям порою и сердит,
Шутя он бурю усмирит.
К тому же путь не столь далёк,
До бури я успею в срок,
А завтра солнечный денёк
Быть обещался, а к обеду
Обратно я уже приеду».
«Разубедить тебя вовек
Не сможет здравый человек.
Будь осторожна, в путь возьми
Пуховый плед, что ночи, дни
Я долгие в тиши плела.
Молю, чтоб вас уберегла
Судьба в намеченном пути,
Чтоб было вам легко идти.
Ты жеребца-то накормила?»
«Да разве б я про то забыла.
Ну ладно нам пора в дорогу».
«Ну, поезжайте понемногу.
Доедешь – поцелуй сестру,
А я приеду поутру.
Обратно можешь не спешить,
У них останемся гостить».
И вышла девушка во двор,
Где высился резной забор,
А у забора конь стоял,
Он ждал хозяйку и фырчал,
Копытом весело стучал,
Её увидев, он заржал.
Уж сани впряжены давно,
Молодка, сев, сказала: «Но!»
И бравый конь, силён и смел,
По степи резво полетел.
«За зря пугала бурей мать,
Погода нынче – благодать».
На небе чисто, ветра нет,
Лишь мерк немного солнца свет,
Оно уже ушло за лес
И, озарив края небес,
За горизонтом скрылось прочь,
И миром овладела ночь,
И, как воображенья плод,
Поднялся солнца антипод —
То месяц в небеса взошёл
И в путь их весело повёл,
Дорогу им он озарил,
И жеребец усилил пыл.
Но вскоре ветер поднялся
И месяц тучею закрыл,
Чуть позже вихорь начался,
И снег с небес уж повалил.
Метель бесщадна в тех краях,
Зарыты многие в снега,
Чуть дышит девушка в санях —
Сильна была в ту ночь пурга.
А верный конь всё шёл и шёл,
Он молод был, силён и смел,
И гибель он в ту ночь нашёл,
В неравной схватке не сумел
Преодолеть стихии сил,
Навек в снегах тех опочил.
И вот забрезжил чуть рассвет,
А в поле никого уж нет,
Лишь развивался поутру
Край пледа мамы на ветру.
А утром добралась уж мать,
Не перестав переживать,
И задаёт вопрос сестре:
«Доехала ли дочь к тебе?»
«А что, не вместе с нею вы?
Не знаю ничего, увы».
«Уж вечером ещё она
Поехала в санях одна…»
«У нас метель в ночи была,
Неужто вьюга замела…
Ты что ж одну её пустила?!»
«Она сказала, ты просила.
Ведь ты больна, хотела я
Сегодня съездить до тебя…»
«Вот своенравная девица!
Что ж ей на месте не сидится.
Пусть я больна, и пусть постель
Меня пленила, неужель
Я сдуру не осознаю,
Как страшен путь через метель.
Сейчас же я мужчин пошлю,
В бессилии своём молю,
Чтоб отыскать её смогли,
Живой чтоб к дому привезли».
В соседстве с тётушкой её
Жил парень, сердце он своё
Отдал той деве с малых лет,
С тех пор ходил за нею вслед.
В лесах он на охоте был,
В зимовье ночи проводил.
И нынче, бурю переждав,
В лесу добычи понабрав,
Вернулся к дому поскорей
На радость матушки своей…
Узнав о том, без промедленья
Собрав друзей через мгновенье,
Тот час они пустились в путь,
Не дав друзьям передохнуть.
В пути они прошли немало,
Всё снег замёл, следов не стало.
Прошли туда, сюда не раз,
Отчаялись, но зоркий глаз
Товарища вдруг уловил
На снеге пятнышко вдали,
И быстро, не жалея сил,
Они к пятну тому пошли.
Поняв, что это пледа край,
Они скорее рыть давай.
Он провиденье умолял:
«Прошу, её Ты сбереги,
Меня уж лучше забери»
И рок несчастный проклинал.
Отрыли, вот лежит она —
Недвижна, мертвенно бледна.
Её он на руки поднял,
С любовью нежно приобнял…
Тут повернулся он к друзьям,
Сказал: «Она жива ещё»,
Понёс её к своим саням,
С трудом испуг скрыв за неё.
В санях мехами обложили
И быстро к дому покатили.
Доехали, внесли уж в дом,
На ложе тихо уложили,
И родственники все кругом
То ложе словно окружили.
«Но что, же с ней?» – один твердил.
«Она мертва» – решил другой.
А матушка почти без сил
Держала нежною рукой
Её за руку. «Мудреца, —
Сказал охотник, – позовите,
Чем пустословить без конца,
И поскорее! Ну, идите!»
Пришёл мудрец, всех разогнал.
«Оставьте нас вдвоём», – сказал.
Все вышли вон и стали ждать,
Что скажет им мудрец. «Пусть мать
